"Рут Харрис. Мужья и любовники" - читать интересную книгу автора

команды, и субботние вечера коротал в своей комнате. И опять-таки, подобно
Кэрлис, он был круглым отличником. Он писал стихи, а когда ему было
семнадцать, напечатал рассказ в "Сатэрдей ивнинг пост". Джонни пригласил
Кэрлис в кино, кажется, это был фильм "По совету и с согласия", и весь сеанс
они просидели с замирающим сердцем, держась за руки. На следующей неделе
Джонни снова пригласил Кэрлис - на сей раз в театр, на "Мою прекрасную
леди", - так Кэрлис впервые попала на Бродвей. Когда, прощаясь, он неуклюже
попытался поцеловать ее, Кэрлис удивила и его и саму себя: она не только
откликнулась, но и сама принялась его страстно целовать.
Встретились два неудачника, которые отныне проводили все свободное
время вместе, никого вокруг не замечая и даже благодаря своим отличным
оценкам ощущая превосходство над другими. Лига двоих. Они клялись друг другу
в любви, жадно обнимали друг друга, но в решающий момент всегда
останавливались. Кэрлис боялась забеременеть; Джонни боялся сделать ей
ребенка. В конце концов, Кэрлис жестоко оттолкнула первое живое существо,
которое вообще обратило на нее внимание.
- Держу пари, что она выдавливает ему прыщи и думает, что это секс, -
случайно услышала как-то Кэрлис слова Тони Фрейман, входя в дамский туалет.
Тони пользовалась успехом. Это была блондинка, которая носила кашемировые
свитера и - единственная в классе - ранец от Гуччи. Вместе со своей лучшей
подружкой Элис Холмс они потихоньку курили, стоя у открытого окна. Кэрлис
они не заметили.
- Думаешь, они кончают одновременно? - спросила Элис, и обе захихикали.
Элис была крупная, мускулистая девушка из видной семьи. У нее был резкий,
неприятный голос.
- Вряд ли, - ответила Тони. - Могу поспорить, что Кэрлис фригидна. -
Они снова залились смехом, и Кэрлис, поняв, что речь идет о ней, поспешно
вышла.
Услышанное настолько обескуражило Кэрлис, что отныне она не хотела ни
видеть, ни говорить с Джонни; она отказалась даже объяснить ему такую
перемену. Он написал ей письмо, длинное, судя по тому, как распух конверт,
но она вернула его нераспечатанным. Так Кэрлис и закончила школу, ни с кем
не встречаясь и всякий раз опуская глаза, когда Тони или Элис попадались ей
навстречу. В конце концов, она горько раскаялась в том, что оттолкнула
Джонни, но, помня об унижении, которое испытала, подслушав разговор подруг,
не знала даже, как извиниться перед ним.
В колледже Кэрлис оставалась такой же застенчивой и нелюдимой девицей.
На второй год Алан Эйхнер, будущий юрист, с которым она слушала курс по
истории, лишил ее невинности. Как-то ясным зимним днем после занятий она
зашла в квартиру, где вместе с Аланом жили еще трое студентов, готовившихся
к поступлению на юридический факультет. Он повел ее прямо в крохотную
неубранную спальню и запер дверь. Под звуки стереопроигрывателя и
дребезжание пустых пивных банок под ногами он принялся поглаживать ей грудь.
Потом задрал юбку и стащил трусики. Кончил он очень быстро.
- Ты что, девушка? - недоуменно спросил он, одеваясь. - Точно, девушка.
Кэрлис натянула трусики, привела себя в порядок и отправилась в
одиночестве домой, разглядывая свое отражение в витринах магазинов на
Уэст-Энд-авеню. Может, теперь она выглядит по-другому, может, видны
какие-нибудь знаки того, что она "это сделала"? Но ничего не было, кроме
боли и застывшего в глазах выражения стыда.