"Михаил Харитонов. Лед " - читать интересную книгу автора

- Зрачки смотрел, уродец? - кавказец уже не улыбался.
- Да. Боли не чувствует. Ему яйца калёными щипцами рвали, а ему хоть
бы хны.
- Они все такие? Как ты думаешь, Лысый?
- Да нет вроде. Командуют-то ими, небось, нормальные. А эти зомби
какие-то. Откуда они только взялись? И форма какая-то странная. Тряпки как
будто хуй знает сколько в луже лежали. Не гнилые, а вот как бы...
- Хватит пиздить, - в комнату вошел Ханчик. Лысому достаточно было
краем глаза глянуть на него, чтобы понять: дело действительно плохо.
- Так, братва, слушай сюда. Надо уёбывать.
- Ты чего? Мы ж весь город держали. Нас Масуд на такие бобы поставит,
что...
- Ты не понял? За бугор надо уёбывать. В городе местные сбесились.
- Они ж всегда...
- Всегда. А когда эти появились, они с цепи сорвались. Набережную
сейчас громят.
- Там же наши были.
- Их всех порезали.
- Эти, отморозки?
- Нет, местные бараны. Уходим, быстро.
В стекло ударила автоматная очередь.

2010 год. Москва. Кремль.
- Товарищ Сталин, это же все контра недобитая. Шлёпнуть в патоку, и
все дела.
- Нэ тарапитэсь, товарищ Тухачевский. Послушаэм товарища Бухарина.
- Если вы уж предоставили мне слово, Иосиф Виссарионович, то я хотел
бы предостеречь от поспешных решений. Пока у нас работает фактор
внезапности. Никто ничего не понимает. Но нам нужна как минимум еще неделя,
а за это время контра может организовать саботаж...
- Ви не чувствуете момента, товарищ Бухарин. Какой саботаж? Они ужэ
всё что маглы разрюшили до нас. Ничэго нэ работает. Когда наши вошли в
Самару, помните что било?
- Да, но...
- Это називается триумфальное шествие саветской власти. Как ви
думаете, товарищ Каменев?


* * *

* *
*

2032 год. Москва. Улица Маршала Конева. Ночь.
Серебристая "Победа" лихо тормознула у самой кромки тротуара. В салоне
загорелся мягкий свет, потом тихо стукнула дверь, и из машины выпорхнула
девушка. Не оглядываясь, она побежала по мостовой, по-конски цокая высокими
каблучками.
Подбежав к стоявшему на тротуаре мужчине, она уткнулась в широкую
мужскую грудь, и отчаянно, по-детски, разревелась.