"Михаил Харитонов. Между волком и собакой" - читать интересную книгу автора

- Например, проблема умственно неполноценных детей. Такое бывает даже
без явных дефектов мозга. Я этим занимался ещё до интерната. Так вот,
основная проблема с ними не в том, что они не могут думать. А в том, что
они этого не хотят... Лежи, не дёргайся. Но ведь на этот вопрос можно
посмотреть шире. В конце концов, не так уж много людей любят напрягать
мозговые извилины. Почему, собственно?
Натан Аркадьевич выдержал эффектную паузу.
- Вот тут-то мы и возвращаемся к понятию отрицательного опыта. Все
дети гениальны, это знает любой хороший педагог. Почему же из них
получаются уроды и идиоты? Почему трёхлетний ребёнок интересуется всем на
свете, а пятнадцатилетний - ничем, кроме пива, девок, и компьютерных
игрушек, и компании таких же, как он, раздоблаев? Что мешает ему проводить
ночи напролёт в обнимку с учебником по дифференциальным уравнениям?
Исключим пока из рассмотрения всякие материальные причины, типа
необходимости зарабатывать себе на жизнь. Итак, в чём дело? Отвечаю: в том,
что связка "мышление - удовольствие" перебивается другими, конкурирующими.
Например, удовольствием от агрессии. Ударить кого-нибудь - это приятно.
Адреналин тоже конвертируется в эндорфины. Впрочем, подчинение тоже может
быть приятным. Ещё приятнее стайные ощущения, свойственные человеку как
коллективному виду. Быть в толпе, быть с толпой - это очень древнее... Про
алкоголь, наркотики, и прочую хрень я даже и не говорю. Но не только это,
конечно. Все сильные физиологические и околофизиологические эмоции легко
перебивают тонкое удовольствие от удовлетворения собственной
любознательности. Ну а половое созревание вообще всё накрывает медным
тазом... Какой из этого следует вывод?
- Опыт нормального детства является отрицательным, - выдавил из себя
Влад. Он уже всё понял, и подыскивал контраргументы.
- Бери уж шире - опыт так называемой нормальной жизни является
отрицательным, - ответил директор. Но ты прав: детский опыт - самый важный.
Основные вещи всё-таки закладываются до двадцати лет... Выходом из
положения является изоляция ребёнка. Однако, тут есть своя закавыка.
Во-первых, сами по себе желания никуда не деваются. Он всё равно хочет
бегать, драться, его интересует, что там у девочек под юбкой... Во-вторых,
умный ребёнок быстро понимает, что взрослые сознательно препятствуют
удовлетворению его желаний, и начинает их ненавидеть. И эта ненависть
весьма легко распространяется на весь процесс обучения, и всё что с ним
связано. В-третьих, изолированный ребёнок лишается крайне ценного опыта
существования в коллективе...
- Понятно, - Владим опять ощутил приближение эрекции, и сжал зубы.
- Но ведь изоляция бывает не только внешней, но и внутренней.
Интересен в связи с этим опыт физически ущербных детей. Иногда они здорово
опережают своих сверстников по уровню развития. Не потому, что они умнее, а
потому, что они лишены тех удовольствий, которыми наслаждаются здоровые.
Даже пива попить - и то врачи запрещают. Единственная отрада - книжки и
компьютер. Однако, из инвалидов редко вырастают по-настоящему талантливые
люди. Потому что где-то после окончания пубертатного периода опыт
инвалидности становится отрицательным. Для того, чтобы реализовать свои
знания и способности, надо успешно функционировать в рамках существующего
общества, конкурировать, и так далее. Желание-то у них есть, а физические
возможности подводят. Грубо говоря, здоровье не позволяет развернуться.