"Кэтрин Харви. Звезды " - читать интересную книгу автора

маленькое здание было посадочной станцией фуникулера и совсем не походило на
негостеприимную природу, окружающую его. Роскошные буфет и бар с богатым
выбором напитков, в которых толпились люди, напомнил Джудит Айзекс зал
ожидания британской авиакомпании в Нью-Йорке, где она ожидала посадки на
"Конкорд", когда летела в Лондон на съезд врачей. Но зал "Конкорда" был
отделан в приглушенных черных тонах, а зал ожидания "Стар" для посадки на
фуникулер претендовал на романтический стиль американского Запада: покрытые
льняными чехлами диваны, подушки, индейские коврики, скульптура доколумбовой
эпохи, пальмы и кактусы в массивных вазонах.
Джудит быстро огляделась: детей не было. Ей обещали, что в "Стар" детей
не будет. Она немного расслабилась.
"Семидесяти процентам ваших пациентов в "Стар" понадобится только
пластическая хирургия", - заверяли ее во время собеседований при найме.
Сейчас она рассматривала ожидавших вагончик гостей в собольих манто и
куртках из рысьего меха, среди лыжных палок и сумок для гольфа, выглядевших
узнаваемо или так, будто их должны знать. И она задавалась вопросом: что
хотят эти красивые, стройные люди усовершенствовать в себе с помощью
хирургии? Но, может быть, ее пациентами станут лишь некоторые, немногие из
них. Может быть, и Кэроул Пейдж, которая так нервничала в машине, что выпила
все шампанское и беспрерывно трогала губы. Джудит решила, что актриса
прибегала к изменению формы губ - беловатая неестественная линия и слегка
растянутый рисунок верхней губы выдавали признаки инъекций коллагена.
Возможно, Кэроул и в "Стар" приехала для косметической операции, хотя в
какой косметической операции нуждалась эта стройная высокогрудая красавица?
Впрочем, это было безразлично для Джудит. С какими бы просьбами эти богатые
и известные люди ни пришли к ней - подтяжка лица или "теннисные" локти,
изменение формы носа или лыжные травмы, - они никакого отношения к настоящей
медицине не имели. Доктор Айзекс поклялась больше никогда не заниматься
настоящей медициной.
Она подошла к холодной стеклянной стене и взглянула на заснеженную
гору, темнеющую в сумерках. Самая вершина Сан-Джесинто была скрыта в тумане,
и поэтому курорта не было видно, что придавало ему больше таинственности и
вызывало смутное, но растущее чувство неприязни к работе на месте, которое
она никогда раньше не видела. Острые выступы и резкие контуры ущелий были
окрашены в странные, почти ненатуральные цвета, яркие и насыщенные.
Санта-Роза Рейнфс сверкала золотом там, где пурпурные тени заполняли
бездонные каньоны и русла речек. Этот пейзаж напомнил Джудит картину
Максорлида Пэрриша, висевшую в спальне ее учителя. Когда-то висевшую.
В стеклянной стене отражались ожидающие пассажиры и Джудит, не
оборачиваясь, наблюдала за ними. Некоторые пары сидели, прижавшись друг к
другу, тихо болтая за бокалами, некоторые сидели в одиночестве, нервно
отбивая пальцами дробь, украдкой бросая друг на друга оценивающие взгляды.
Джудит интересно было бы знать, сколько тайных свиданий состоится сегодня
ночью. Взять хотя бы темноволосую актрису, что стоит у бара. Она известна по
своей роли, исполняемой кое-как в ночном телесериале. Сейчас она
разглядывает светловолосого парня, сидящего в углу и делающего вид, что
читает "Голливудский репортер", но отвечающего на быстрые призывные взгляды
актрисы. В воздухе витали романы, подумала Джудит, но если быть точной, то
воздух пропитан сексом. Неожиданно раздавшийся смех, казалось, подтвердил ее
предположение. Она увидела на противоположной стороне зала шофера, несшего