"Густав Хэсфорд. Старики " - читать интересную книгу автора

которой могло бы быть и поменьше. Он говорит: "По коням", и хряки начинают
собирать свои вещи, винтовки М-16, гранатометы М-79 и захваченные у врага
АК-47, рюкзаки, бронежилеты и каски. Зверодер поднимает пулемет М-60 и
упирает приклад в бедро, направив черный ствол вверх под углом в сорок пять
градусов. Зверодер крякает. Бешеный Граф поворачивается к Ковбою и говорит:
- Надо б нам поторапливаться, братан. Мистер Недолет нам сердца
повышибает, если опоздаем.
Ковбой собирает свой скарб. "Так точно, Граф. Но ты с Джокером сначала
переговори. Мы на острове вместе были. Он про тебя такого распишет -
знаменитым станешь".
Бешеный Граф глядит на меня. Лицо его не выражает ничего.
- Именно так. Меня Бешеный Граф зовут. Гуки меня любят страшно, покуда
я их не грохну. Потом уже не любят.
Я ухмыляюсь.
- Именно так.
Бешеный Граф ухмыляется, выставляет вверх большие пальцы, говорит:
"Выдвигаемся, Ковбой" и выводит отделение из кинотеатра.
Ковбой толкает меня в плечо.
- Вот это, братан, мой бесстрашный командир. А я - командир первой
огневой группы. Скоро командиром отделения стану. Жду вот только, когда
Графа замочат. Или он просто спятит к гребаной матери. Сам-то Граф именно
так главным стал. До него у нас главным старина Сток был. Просто суперхряк.
Свихнулся напрочь. Ничего, совсем скоро и мой черед придет.
- Ну, Ковбой, ты там не расслабляйся. Не забывай, какой ты дурень. Ты
же сам о себе позаботиться, и то не можешь. Помнишь, как легко я тебя
завалил, когда сержант Герхайм заставил меня снайпера изображать? Я вот как
думаю: Корпус должен твою маму сюда на самолете доставить, чтобы она с тобой
вместе по джунглям шастала.
Ковбой делает несколько шагов к двери, оборачивается, машет рукой,
улыбается.
Показываю ему средний палец.


Когда Ковбой уходит за своим отделением, мы с Стропилой смотрим
мультики про розовую пантеру. Потом берем свои винтовки и отправляемся в
лавку, которая по виду ничем не отличается от обычного склада. Покупаем там
всякую недорогую хавку.
Стоим в очереди, чтобы расплатиться за хавку военными платежными
чеками. Стропила мнется, придумывает, как бы получше сказать.
- Джокер, я хочу ... Куда-нибудь. Я на операцию хочу. Я в стране уже
почти три месяца. Три месяца. А чем занимаюсь? Только рукопожатия щелкаю на
наградных церемониях. Намба тен, хуже некуда. Мне надоело уже. Какая-нибудь
школьница - и та бы справилась.
Он протягивает чеки миловидной кассирше-вьетнамке.
Когда мы выходим за дверь, юный вьетконговец-стажер насильно заставляет
меня сдаться и разрешить ему почистить мне ботинки, а тем временем его
старшая сестренка демонстрирует свою грудь Стропиле.
- Не гоношись, Строп, ради своей же пользы. Успеешь еще и на операцию.
- Ну, Джокер, помоги, а? Как я смогу географии учить, если мира не
видел? Забери меня с собой в Фу-Бай. Договорились?