"Густав Хэсфорд. Старики " - читать интересную книгу автора

себя в чистоте, они не какие-то там вонючки. Я учу Леонарда, что винтовка
его должна стать ему так же дорога, как жизнь сама.
Я учу его, что от крови трава растет лучше.
"Это ружье, типа - страшный кусок железа, в натуре". Неловкие пальцы
Леонарда собирают винтовку.
Моя собственная винтовка вызывает у меня отвращение - сам вид ее, и
даже трогать ее противно. Когда я беру ее в руки, то чувствую, какая она
холодная и тяжелая. "А ты думай, что это просто инструмент, Леонард. Типа
топора на ферме".
Леонард расплывается в улыбке. "О'кей. Верно, Джокер". Поднимает глаза
на меня. "Я так рад, Джокер, что ты мне помогаешь. Ты мой друг. Я знаю, что
я тормоз. Я всегда был таким. Мне никогда никто не помогал..."
Отвожу глаза в сторону. "Это уж твоя личная беда". И усердно
разглядываю свою винтовку.

Сержант Герхайм продолжает вести осадные действия в отношении Леонарда
Пратта, рядового корпуса морской пехоты. Каждый вечер он прописывает
Леонарду дополнительные отжимания, орет на него громче, чем на остальных,
придумывает для его мамочки все более живописные определения.
Но про остальных он тем временем тоже не забывает. И нам достается. И
достается нам за проколы Леонарда. Из-за него нам приходится маршировать,
бегать, ходить гусиным шагом и ползать.

Играем в войну среди болот. Рядом с местом "бойни у ручья Риббон-крик",
где шесть рекрутов утонули в 1956 году во время ночного марша, предпринятого
в дисциплинарных целях, сержант Герхайм приказывает мне забраться на иву. Я
сейчас снайпер. Я должен перестрелять весь взвод. Я повисаю на суке дерева.
Если смогу засечь рекрута и назвать его по имени - он погиб.
Взвод идет в атаку. Я ору "ХЕЙМЕР!", и сраженный Хеймер падает на
землю.
Взвод рассыпается. Шарю глазами по кустам.
В тени мелькает зеленый призрак. Я успеваю разглядеть лицо. Открываю
рот. Сук трещит. Лечу вниз...
Шлепаюсь о песчаную палубу. Поднимаю глаза.
Надо мной - Ковбой. "Бах, бах, ты убит" - говорит Ковбой. И ржет.
Надо мною нависает сержант Герхайм. Я пытаюсь что-то объяснять про
треснувший сук.
- А ты не можешь говорить, снайпер. Ты убит. Рядовой Ковбой только что
тебя жизни лишил.
Сержант Герхайм производит Ковбоя в командиры отделения.

Как-то на шестой неделе сержант Герхайм приказывает нам бегать по кругу
по кубрику отделения, взявшись левой рукой за член, а в правой держа оружие.
При этом мы должны распевать: "Вот - винтовка, вот - елда. Остальное -
ерунда". И другое: "Мне девчонка ни к чему, М-14 возьму".
Сержант Герхайм приказывает каждому из нас дать своей винтовке имя.
- Другой киски тебе теперь не видать. Прошли денечки суходрочки, когда
ты пальчиками трахал старую добрую подругу Мэри-Джейн Гнилуюпиську через
розовые трусишки. Отныне ты женат на ней, на этой винтовке из дерева и
металла, и я приказываю хранить супруге верность!