"Рояма Хацуо. Моя жизнь - КАРАТЭ (Книга первая) " - читать интересную книгу автора

четвертый кю, и я носил зеленый пояс. Иногда я садился рядом с наставником
Одзавои Ичиро и слушал его беседы с другими черными поясами, от них-то
впервые и узнал о существовании учителя Исибаси.
Одзава в то время имел первый дан, был очень талантливым и особо
известным силой ударов ногами (маэгэри) и прямых ударов кулаком
(сэйкэн-дзуки). Как-то раз я стал свидетелем беседы между Одзавои и другим
черным поясом, вернее меня привлекла фраза Одзавы - "сил моих больше нет". Я
прислушался к разговору и понял, что причиной этому был учитель Исибаси,
работавший тогда одним из заместителей Оямы. Тогда же я узнал, что последнее
время он вновь начал появляться в зале. Как оказалось, после поединка с
Исибаси, Одзава совсем потерял уверенность в себе. Он говорил: "Только
пытаешься нанести ему прямой удар кулаком, как он его блокирует и тут же
другой рукой наносит прямой удар тыльной стороной кулака - уракэн. Причем
совершенно невозможно заметить, как он это делает".
Тогда я с некоторым восхищением подумал, неужели есть и такие мастера?
Врожденное любопытство играло свою роль, и я искал случая как можно скорее
встретиться с учителем Исибаси.
Я решил, что по воскресеньям буду приходить в зал после того, как все
разойдутся, и тренироваться самостоятельно. Как-то раз, после утренней
тренировки, я, как обычно, часа в три или четыре пришел в зал и там вдруг
увидел учителя Исибаси, тренировавшегося в одиночестве. Он ничем не походил
на каратиста. Это был худощавый, высокого роста человек. Но меня удивило, с
какой легкостью он, лежа на скамейке, поднимает 70-80-килограммовую штангу.
Я тут же понял, что это и есть Исибаси, так как раньше слышал об этом
феномене от Од завы. Я смущенно с ним поздоровался и только начал тихонько
тренироваться в углу зала, как мастер подозвал меня к себе.
Спросив как меня зовут, он тут же весело воскликнул: "А Рояма-кун, ну
что, может поработаем?" и сразу же предложил мне стать его партнером в
спарринге. Мастер Исибаси был худощавым и очень гибким, что прекрасно
использовал в своей технике. Не успел я опомниться, как он нанес мне прямой
удар ногой (маэ-гэри) и из него, тут же вывернув ногу, провел круговой
(маваси-гэри) в голову. Пропустить такой удар в самом начале спарринга?! Я
совершенно растерялся. Однако характер у него был очень мягкий, он тут же
бросился ко мне и обеспокоенно спросил: "Ты как, в порядке?" В дальнейшем я
много раз слышал эти слова, которые он произносил с какой-то особенной
интонацией. Они и для меня стали излюбленным выражением. Когда я работал в
спарринге с другими учениками, и мой удар проходил, эти слова вырывались
сами собой.
Как только наступало воскресение, я шел в зал, куда в то же время
приходил учитель Исибаси, и становился его партнером. Поединок мастер
Исибаси проводил так, как и говорил Одзава. Он блокировал мой удар и тут же
наносил ответный. Он не принимал атаки на себя, как это делал Куродзаки, а
пользуясь гибкостью своего тела, то отклонялся назад, то уходил в сторону.
Я даже себе не представлял, на чем его можно было поймать. За его
движениями совершенно невозможно было уследить. Если атакуешь прямо, он
отпрыгивает в сторону; отходишь назад, он тут же наступает. В общем, я
чувствовал себя марионеткой в его руках. Несчетное количество раз руки и
ноги мастера гладили меня по лицу. Но вместе с тем, каждый раз, когда мы
заканчивали поединок, он всегда меня поправлял: "Вот это ты делал
неправильно, лучше было бы сделать вот так". Мне, кажется, если бы не было