"В.Гауф. Караван (сказка)" - читать интересную книгу автора

фарватер, чтобы спокойно идти навстречу буре. Он приказал убрать все паруса, и
мы медленно поплыли по течению. Наступила ночь, ясная и холодная, и капитан
подумал было, что ошибся, предсказывая бурю. Вдруг, совсем близко от нас,
пронесся корабль, которого мы раньше не видали. С его палубы к нам долетели
крики дикого веселья, которые меня в этот страшный час перед бурей изрядно
удивили. Но капитан, стоявший подле меня, смертельно побледнел. "Мой корабль
погиб! - воскликнул он. - То плывет сама смерть!" Не успел я попросить у него
объяснения этого странного возгласа, как к нам с воем и криком бросились
матросы. "Видели вы его? - кричали они. - Теперь нам крышка". Капитан же велел
читать душеспасительные изречения из Корана и сам взялся за руль. Но тщетно!
Откуда ни возьмись, налетела буря, и не прошло даже часа, как корабль наш
затрещал и застыл на месте. Тотчас же на воду были спущены лодки, и едва
успели все до единого матроса спастись, как на наших глазах корабль затонул, и
я совершенно нищим очутился в открытом море. Но бедствия этим не кончились.
Буря бушевала все сильнее, и управлять лодкой оказалось невозможным. Я крепко
обнял своего старого слугу, и мы поклялись держаться друг за друга до
последней минуты. Наконец забрезжил рассвет; с первым проблеском зари ветер
подхватил нашу лодку и опрокинул ее. Так я больше и не видал никого из экипажа
корабля. От падения я лишился чувств; я пришел в себя в объятиях моего верного
старого слуги, который спасся на опрокинутой лодке и втащил меня за собой.
Буря утихла. Нашего корабля не было и в помине, но мы увидели неподалеку
другой корабль, к которому нас несло волнами. Когда мы подплыли ближе, я узнал
в нем тот самый корабль, который ночью промчался мимо нас и привел в такой
ужас капитана. При виде этого корабля меня охватил неизъяснимый трепет;
предсказание капитана, столь ужасно оправдавшееся, безлюдие на корабле, откуда
при нашем приближении, несмотря на все оклики, никто не отзывался, внушали мне
страх. Но то была единственная возможность спастись, и мы возблагодарили
пророка, который послал нам столь чудесное избавление. С носа корабля свисал
длинный канат. Работая изо всех сил ногами и руками, подплыли мы к нему, чтобы
за него ухватиться. Наконец нам это удалось. Я возвысил голос до крика, но на
корабле по-прежнему царила тишина. Тогда мы стали взбираться вверх по канату,
- я, как младший, впереди. Но, о ужас! Что за зрелище представилось моим
взорам, когда я взошел на палубу! Весь пол был залит кровью, двадцать или
тридцать трупов в турецких одеждах лежали распростертые на полу; у грот-мачты
стоял богато одетый человек с ятаганом в руке, но лицо у него было бледное и
искаженное; воткнутым в лоб большим гвоздем он был приколочен к мачте и тоже
мертв. Испуг сковал мне ноги, я не смел вздохнуть. Наконец наверх взобрался и
мой спутник. И его поверг в ужас вид палубы, где не было ничего живого, -
всюду одни лишь страшные трупы. Затем, обратившись в своем смятении с молитвой
к пророку, мы решились идти дальше. После каждого шага мы оборачивались, не
покажется ли что-нибудь новое, еще более страшное, но все оставалось
по-прежнему: куда ни глянь, вокруг ничего живого, только мы да океан. Даже
говорить громко мы не смели из страха, что пригвожденный к мачте мертвый
капитан обратит к нам взгляд своих неподвижных глаз либо один из убитых
повернет голову в нашу сторону. Наконец мы добрались до лестницы, ведшей в
трюм. Мы невольно остановились и взглянули друг на друга: ни один из нас не
решался высказать свои мысли вслух.
"О, господин! - заговорил наконец мой верный слуга. - Здесь случилось
нечто ужасное. Но если даже там внизу полно убийц, я скорее готов сдаться на
их милость, чем оставаться дольше тут с мертвецами". Так же думал и я. Мы