"В.Гауф. Харчевня в Шпессарте (сказка)" - читать интересную книгу автора

не видел, как ты распинался перед этим жалким старикашкой, перед этим
стеклянным пузырьком. Счастье твое, что ты не знал до конца его дурацкого
заклинания! Он скряга, дарит мало, а если и подарит что-нибудь, так ты жизни
рад не будешь. Жаль мне тебя, Петер, от души жаль! Такой славный, красивый
парень мог бы далеко пойти, а ты сидишь возле своей дымной ямы да угли жжешь.
Другие не задумываясь швыряют направо и налево талеры и дукаты, а ты боишься
истратить медный грош... Жалкая жизнь!
- Что правда, то правда. Жизнь невеселая.
- Вот то-то же!.. - сказал великан Михель. - Ну да мне не впервой выручать
вашего брата. Говори попросту, сколько сот талеров нужно тебе для начала?
Он похлопал себя по карману, и деньги забренчали там так же звонко, как то
золото, которое приснилось Петеру ночью.
Но сейчас этот звон почему-то не показался Петеру заманчивым. Сердце его
испуганно сжалось. Он вспомнил слова старика о страшной расплате, которую
требует Михель за свою помощь.
- Благодарю вас, сударь, - сказал он, - но я не желаю иметь с вами дело. Я
знаю, кто вы такой!
И с этими словами он бросился бежать что было мочи.
Но Михель-Великан не отставал от него. Он шагал рядом с ним огромными
шагами и глухо бормотал:
- Ты еще раскаешься, Петер Мунк! Я по твоим глазам вижу, что раскаешься...
На лбу у тебя это написано. Да не беги же так быстро, послушай-ка, что я тебе
скажу!.. А то будет поздно... Видишь вон ту канаву? Это уже конец моих
владений...
Услышав эти слова, Петер бросился бежать еще быстрее. Но уйти от Михеля
было не так-то просто. Десять шагов Петера были короче, чем один шаг Михеля.
Добежав почти до самой канавы, Петер оглянулся и чуть не вскрикнул - он
увидел, что Михель уже занес над его головой свой огромный багор.
Петер собрал последние силы и одним прыжком перескочил через канаву.
Михель остался на той стороне.
Страшно ругаясь, он размахнулся и швырнул Петеру вслед тяжелый багор. Но
гладкое, с виду крепкое, как железо, дерево разлетелось в щепки, словно
ударилось о какую-то невидимую каменную стену. И только одна длинная щепка
перелетела через канаву и упала возле ног Петера.
- Что, приятель, промахнулся? - закричал Петер и схватил щепку, чтобы
запустить ею в Михеля-Великана.
Но в ту же минуту он почувствовал, что дерево ожило у него в руках.
Это была уже не щепка, а скользкая ядовитая змея. Он хотел было отшвырнуть
ее, но она успела крепко обвиться вокруг его руки и, раскачиваясь из стороны в
сторону, всё ближе и ближе придвигала свою страшную узкую голову к его лицу.
И вдруг в воздухе прошумели большие крылья.
Огромный глухарь с лета ударил змею своим крепким клювом, схватил ее и
взвился в вышину. Михель-Великан заскрежетал зубами, завыл, закричал и,
погрозив кулаком кому-то невидимому, зашагал к своему логову.
А Петер, полуживой от страха, отправился дальше своей дорогой.
Тропинка становилась все круче, лес - всё гуще и глуше, и наконец Петер
опять очутился возле огромной косматой ели на вершине горы.
Он снял шляпу, отвесил перед елью три низких - чуть не до самой земли -
поклона и срывающимся голосом произнес заветные слова:
- Под косматой елью,