"Реймонд Хоуки. Побочный эффект (Английский политический детектив) " - читать интересную книгу автора

тебе придется праздновать уже на том свете.
Манчини бросил жетон в стоящий рядом музыкальный автомат. Первая
пластинка, опустившаяся на диск ярко освещенного проигрывателя, оказалась
песней, которую исполнял вокальный квартет. "Мое сердце вздыхает по тебе, -
пели голоса, - тоскует по тебе, истекает кровью по тебе". Он поморщился: до
болезни он и внимания не обращал, как часто в популярных песнях говорится о
вздыхающих, тоскующих, истекающих кровью сердцах.
- Именно для того, чтобы вести себя так, как сегодня, мне и нужна
пересадка, - отозвался он и сел.
- Сколько можно повторять одно и то же! Пойми, у тебя неважное сердце,
но, слава богу, не настолько уж оно и плохое. Если ты будешь смотреть на
жизнь легко, избегать волнений и стрессов, жить по календарю, а не по
секундомеру...
- Об этом забудь, - перебил его Манчини. - Если жить так, как советуешь
ты, по-моему, лучше вообще не жить. Господи, Эйб, пора бы уж тебе понять,
что я умею черпать только полной мерой. Мне нужно новое сердце, да поскорее.
- И где же ты предполагаешь достать это новое сердце? - вдруг вышел из
себя Зимински, с силой ударив стаканом о стол. - В подвальном этаже
"Мэйси"? - Носовым платком он вытер пролитое на стол виски. - Или ты хочешь,
чтобы я дал тебе свое?
- Кончай, Эйб, я говорю серьезно.
- И я тоже. Ты, наверное, совсем спятил, Фрэнк. Пойми, пересадка
сердца - дело куда более сложное, чем, например, пересадка почки. Если
происходит отторжение почки, удовольствие, конечно, небольшое, но это еще не
конец света. Ты снова садишься на диализ и ждешь очередного донора. Но если
отторгается сердце - это все. Занавес.
Манчини тряхнул кубиком льда в стакане.
- А почему ты решил, что меня ждет отторжение?
- Потому что, во-первых, - ответил Зимински, - если почку можно хранить
вне человеческого тела, то сердце нельзя. Его приходится пересаживать
непосредственно от донора реципиенту. Во-вторых, подготовка реципиента к
трансплантации включает обработку организма иммунодепрессантами до и после
пересадки, а цель этой обработки - сделать иммуноотвечающую систему
реципиента максимально толерантной к антигенам донора, так как полная
тканевая совместимость возможна только у однояйцевых близнецов. Но вот
тогда-то и приходит настоящая беда, ибо, если иммунный ответ подавлен,
человек подвержен любой инфекции. Черт подери, я видел сидящих на
иммунодепрессантах людей, у которых все лицо было изъедено язвами, как при
герпесе.
- Тот, к кому я собираюсь обратиться, не применяет
иммунодепрессантов, - объявил Манчини. - Ему они не нужны. Он пересаживает
абсолютно совместимое сердце или какой-нибудь другой орган.
- Понятно, - мягко отозвался Зимински, с трудом удерживаясь от
улыбки. - А позволь узнать, как зовут этого волшебника?
- Его фамилия Снэйт.
- Уолтер Снэйт? - Зимински едва удержал крик. - О котором было столько
разговоров несколько лет назад?
Манчини кивнул.
- И ты хочешь, чтобы я поговорил о тебе с Уолтером Снэйтом? Попросил
сделать пересадку сердца? Правильно я тебя понимаю?