"Энджел Хауэрд. Смерть выходит в свет " - читать интересную книгу автора

экране, проповедуя на стадионах, где им внимали тысячи, или в прямом эфире,
перед миллионной аудиторией. Но Пэттен придумал новый прием: независимо от
числа слушателей, он адресовал каждую новую проповедь какому-нибудь одному
из них. И не имело значения, присутствуете вы на представлении или сидите
дома. Пэттен умел внушить каждому слушателю, что обращается лично к нему и
никому другому. Он первый пролез на экран в лучшее эфирное время, опередив
даже самих телевизионщиков и раньше них осознав, сколь огромна будет его
аудитория. Впрочем, возможно, телевизионщики это понимали, но предпочитали
не мешать Пэттену. Он сумел внушить им уважение к своей особе.
В 1976 году он появляется на обложке журнала "Тайм" в белых одеждах
священнослужителя. В статье приводилось одно из высказываний Пэттена. Когда
его спросили, почему он так много носится по миру, Пэттен, якобы, ответил:
"Если господь и впрямь взирает на нас, то пусть видит, что мы заняты
делом". В другой статье в "Ньюзвик", вышедшей в том же году, он сетовал на
засилье в церкви калифорнийских сектантов, которых часто путают с
приверженцами "Последнего храма". Пэттен прославился ещё и тем, что
вылавливал в печати все порочащие его высказывания, а потом таскал по судам
авторов, редакторов и издателей - всех по очереди. Он содержал целый табун
законников, которые почти никогда не проигрывали тяжб. Один широко
известный журнал, специализирующийся на мужских душах и женских телах,
лишился изрядной суммы денег после ожесточенной юридической баталии, исход
которой в конце концов удалось в последнее мгновение решить вне зала суда.
Это было в 1977 году. Победа Пэттена вдохнула в его приверженцев новую
жизнь, и с тех пор только самые безмозглые издатели газет норовили
пригвоздить секту к позорному столбу, а все, кто был поумнее, оставили её в
покое.
Статьи, опубликованные до 1977 года, помогли мне составить довольно
полное представление о том, как именно действовала созданная Пэттеном
секта. Пэттен был в ней самодержавным властителем, и его воля считалась
законом. Остальные же неукоснительно потакали всем его капризам. Пэттена
подозревали в попытках склонить сектанток к плотским утехам. К тому же, он
наверняка освобождал своих приверженцев от тяжкого бремени частной
собственности. Все достояние единоверцев принадлежало храму, но бумаги были
составлены таким образом, что храм полностью отождествлялся с личностью
Пэттена, который всячески поощрял своих приверженцев к отправлению обрядов
в раннехристианском духе: сектанты устраивали тайные сходки, использовали
анаграммы и символы, отражающие таинства веры. Церквей, как таковых, у них
не было вовсе, зато были церковные сборы, и этих поступлений Пэттену
хватало на вольготное, прямо-таки царское житье-бытье. Он владел обширным
поместьем близ Рино, штат Невада, которое выкупил у другого всемирно
известного толстосума, и маленьким неприметным особняком на побережье
напротив Сан-Клементе, а затем приобрел ещё и сельскую усадьбу неподалеку
от Пальма-де-Мальорка.
В вырезках не нашлось никаких указаний на то, что могущество империи
Пэттена идет на убыль Но один испанский судостроитель из Пальмы забрал
назад заказанную Пэттеном яхту, а вооруженные силы США, обеспокоенные
невольным увлечением своих бывших солдат "Последним храмом", начали
расследование, чтобы установить достоверность событий, описанных Пэттеном в
его бестселлере "Ослепительный свет". В одной из вырезок пятидесятилетний
поденщик из Балтимора утверждал, что в 1975 году сам написал эту книгу, а