"Патрисия Хэган. Любовь и грезы " - читать интересную книгу автора

счастливой жизни - до того дня, пока на свет не появился Брайан Патрик
Стивенс, с золотыми, как у отца, волосами и с надеждой на то, что глаза у
него будут зелеными в ирландку-мать. С той минуты Брайан-старший каждое
утро спрашивал себя, не снится ли ему эта счастливая жизнь, а каждый вечер
благодарил Бога за то, что это реальность.
Но сейчас он смотрел на ясный день конца лета и не видел ни океана, ни
неба, не ощущал ни солнечного тепла, ни дуновения ветерка. В его глазах
погасла радость жизни. Они были тусклыми, мертвыми, такими же, как и его
сердце.
Марни всем только и твердила о том, что считает Брайана Стивенса самым
красивым мужчиной на всем белом свете. Он был высок, строен и широкоплеч. У
него были густые русые кудри и яркие глаза, голубизна которых могла
соперничать с небесной лазурью. Мужественный подбородок, гладкая кожа и
красивый нос с горбинкой делали его необычайно привлекательным для женщин.
Однако в этот день и этот час Брайан был сломлен, лишен воли и желания
жить.
Он смотрел на зеленовато-синюю воду (океан здесь всегда казался
довольно бурным) и думал о том, как хорошо было бы погрузиться на самое
дно. Возможно, там ему удалось бы спрятаться от того кошмара, в который
превратилась его жизнь. Но надо было повременить. Момент был неподходящий.
На корме яхты двое членов экипажа, состоявшего из четырех человек,
сворачивали канаты в бухты и наблюдали за своим шкипером. Один из матросов,
Уолт Гиббоне, был уже сед: он плавал еще с отцом Брайана, а самого Брайана
знал с самого рождения. Он обеспокоенно сказал своему товарищу:
- Хозяин что-то задумал. Я это просто нутром чую. Он ни слова не
промолвил - ни словечка! - с той минуты, как мы и отплыли из Нью-Йорка, а
это, считай, было два дня назад.
Стоит целыми днями и просто смотрит на волны, а потом спускается вниз,
пьет и плачет.
Монро Бертон с наслаждением жевал табак. Смачно сплюнув, он
недоверчиво переспросил:
- Плачет? Говоришь, он по-настоящему плачет? Как баба?
Уолт серьезно кивнул:
- Ага. И, скажу я тебе, тут ничего удивительного нет.
Брайан Стивенс больше не мужчина - он тень того, что было.
Монро покачал головой, жалея беднягу:
- Ну, я понимаю, что это трагедия и все такое прочее, но не хотел бы я
настолько влюбиться, чтобы захотеть помереть вместе с ней!
Уолт вздохнул:
- Ты просто никогда не видел таких чудесных женщин, какой была Марни.
Даже родители Брайана в конце концов ее полюбили, а они были против того,
чтобы он женился на служанке, когда за ним гонялись дочки из самых лучших
семей. А потом, не забывай, что он потерял и мальчика тоже. Такое человеку
вынести трудно: одновременно потерять и жену, и единственного ребенка.
Монро грубовато заявил:
- Ну, я и говорю: это, конечно, очень плохо, но не думаю, чтобы
плавание на остров ему помогло. Если он будет сидеть без дела да пить, то
только даром потратит свое время - и наше тоже.
Такая жестокая логика заставила Уолта ощетиниться.
- Послушай, мистер, ты за свое время деньги получаешь, так что никому