"Дитер Хэгерманн. Карл Великий " - читать интересную книгу автора

Этой реализации правления, которое исчерпывалось в церемониальном контексте,
Эйнхард противопоставляет словечком "однако" исполнительную власть
мажордомов. "Однако характер управления королевством внутри и вне
определялся дворовым префектом".
Такая характеристика последних Меровингов и их правления, обходящая стороной
последующую эпоху концентрации власти и конкретные формы ее проявления,
представляет собой злобную карикатуру. Это касается прежде всего
определенных элементов их индивидуального проявления, репрезентации,
положения при дворе и более чем скромных экономических ресурсов. Короче
говоря, публичному показу правления, которому в обществе, по большей части
не имевшем представления о книгопечатании, придавалось существенное
значение. В сознательно перегруженном изложении Эйнхарда исследователям,
начиная с Якоба Гримма, виделись еще старогермано-мистические элементы
королевства. Например, королевская карета, которую тянет крестьянская
повозка с запряженными в нее волами. Что, впрочем, не имеет археологического
подтверждения. Известная воловья голова, обнаруженная в склепе Хильдерика II
как элемент декора уздечки в Турнае, указывает лишь на распространение этого
вида украшения и в районах севернее Альп. Разумеется, двух- и
четырехколесные повозки были не редкостью, особенно для перевозки женщин и
священнослужителей. А вот для воинов и тем более для короля лошадь
оставалась если не единственным, то наиболее предпочтительным животным,
обеспечивавшим передвижение. Изобразительные свидетельства, исторические
документы и не в последнюю очередь многочисленные франкские захоронения
лошадей убедительно подтверждают наши выводы.
Впрочем, Эйнхард и не собирался создавать особую ауру королям с помощью
упомянутых повозок как способа передвижения. Скорее всего он высмеивал
последних Меровингов и для этого в том числе использовал разновидность
крестьянской по-зки с запряженными в нее волами. При этом Эйнхард скорее его
преследовал цель создания публичного колорита изображения как знака
феминизации или изнеженности. Из королевского образа с длинными волосами
(англосаксонские исследователи говорят о "длинноволосых королях"), который
явно прослеживается на монетах и печатках, получились растрепанные волосы на
голове и неухоженная окладистая борода. Это неудачливое существование
окончательно доконала тонзура - признак помещения в монастырь, покончив с
влиянием короля подобно тому, как ветхозаветный Самсон утратил недюжинную
силу, когда ему остригли волосы.


Сознательной карикатурой следует считать также и утверждение Эйнхарда о
материальной ограниченности королевской власти Меровингов, которая, лишив
короля возможности проявлять цедрость, одновременно сузила сферу его
политической актив-юсти. Между тем это заявление оказывается в явном
противоречии с нашими прочими источниками, особенно с королевскими актами.
Согласно им даже поздние Меровинги еще располагали достаточными фискальными
средствами и сельскими пфальцами, например, в Париже, Клиши, Понтионе и
других опорных пунктах. Не в последнюю очередь под нажимом мажордомов много
пожертвований досталось храмам и монастырям, не говоря уже о политическом
влиянии королей на решения их мажордомов.
Сознательная перегруженность "угасающей модели" Меровингов содержит, правда,
невольные указания на традиционно конститутивные элементы королевского