"Роберт Хайнлайн. Гражданин Галактики" - читать интересную книгу автора

гласит ясно: одно предложение - это не аукцион. Даже два, если аукционер
не объявил нижнюю цену. Без минимальной цены я не могу продать раньше, чем
поступят три предложения. Этот закон, благородный сэр, направлен на защиту
владельцев, а не меня, несчастного.
Кто-то крикнул:
- Таков закон!
Синдонианин нахмурился:
- Так объявляйте же предложение!
- Как пожелают лорды и леди. - Аукционер повернулся к толпе. -
Предмет девяносто семь. Я слышал предложение в два минима. Кто даст
четыре?
- Четыре, - промолвил синдонианин.
- Пять! - выкрикнул голос.
Синдонианин подозвал бродягу. Опираясь на руки и на одно колено,
волоча культю и подтягивая мешающую ему чашку для сбора подаяния, Баслим
подполз к нему. Аукционер начал повышать голос.
- Идет за пять минимов раз... за пять минимов два...
- Шесть, - рявкнул синдонианин; бросив взгляд в миску попрошайки, он
порылся в кошельке и бросил ему горсть мелочи.
- Я слышал шесть. Услышу ли я семь?
- Семь, - прохрипел Баслим.
- Мне предложено семь. Вот вы там, наверху, что подняли палец. Вы
предлагаете восемь?
- Девять! - перебил бродяга.
Аукционер бросил взгляд, но предложение принял. Цена приближалась к
одному стеллару, и это было слишком дорого для шуток из толпы. Лорды и
леди то ли не хотели торговаться из-за бесполезного раба, то ли не желали
вмешиваться в игру синдонианина.
Аукционер снова завел речитатив.
- Идет за девять - раз... идет за девять два... идет в третий раз -
продано за девять минимов! - Он толкнул мальчика с платформы прямо в руки
бродяги. - Бери его и убирайся.
- Полегче, - остановил его синдонианин. - Документы о продаже.
Взяв себя в руки, аукционер получил плату и вручил новому владельцу
бумагу, уже заготовленную для номера девяносто семь. Баслим заплатил
больше, чем девять минимов - лишь благодаря помощи синдонианина у него
оказались средства уплатить и налог, который был выше продажной цены.
Мальчик неподвижно стоял рядом. Он уже знал, что снова продан, и теперь
старался уяснить, кто этот старик, его новый хозяин, хотя это его не
волновало; ему никто не был нужен. И пока все были заняты расчетами, он
сделал рывок в сторону.
Не глядя на него, бродяга вытянул длинную руку, поймал его за
щиколотку и подтащил к себе. Затем Баслим с трудом встал и, положив одну
руку мальчику на плечо, превратил его в подобие костыля. Мальчик
почувствовал, как костлявая рука цепко и сильно схватила его за локоть, и
расслабился перед лицом неизбежности - придет и другое время; оно всегда
приходит, если ты умеешь ждать.
Опираясь на него, бродяга с достоинством выпрямился.
- Милорд, - хрипло сказал он, - я и мой слуга благодарим вас.
- Пустяки, пустяки, - синдонианин рассеяно отмахнулся платком.