"Роберт Е.Хайнлайн. Там, за гранью" - читать интересную книгу автора

РОБЕРТ Е. ХАЙНЛАЙН

Там, за гранью

перевод с английского А. Дмитриева, С. Фонченко


Кзлу, Микка и обоим их отпрыскам посвящаю


Глава 1

"Все они должны были быть очень счастливы..."

Все проблемы были решены: у них более не существовало бедных; болезни,
увечья, хромота и слепота стали достоянием истории; древние поводы для войн
исчезли; люди обладали свободой - куда большей, чем когда-либо имел
Человек. Все они должны были быть счастливы...
Гамильтон Феликс [Имя выбрано не случайно: по-латыни "Феликс" означает
"счастливый". (Здесь и далее примечания переводчика.)] вышел из лифта на
тринадцатом уровне Министерства финансов, ступил на движущуюся дорожку,
уходящую влево, и покинул ее возле двери, на которой значилось:
Бюро экономической статистики
Аналитическо-прогностическая служба
Директор
Посторонним вход воспрещен
Набрав кодовую комбинацию, Гамильтон подождал визуальной проверки. Она
произошла мгновенно; дверь распахнулась, и изнутри донесся голос:
- Заходите, Феликс.
Шагнув внутрь, он взглянул на хозяина и заметил:
- Вы - девяносто восьмой.
- Девяносто восьмой - кто?
- Девяносто восьмая кислая физиономия за последние двадцать минут. Это
такая игра - я ее только что придумал.
Монро-Альфа Клиффорд был явно озадачен. Впрочем, при встречах с
Феликсом это случалось с ним достаточно часто.
- Что вы имеете в виду? Ведь вы же наверняка подсчитали и нечто
противоположное?
- Разумеется. На девяносто восемь рож, выражающих скорбь от потери
последнего друга, пришлось семь счастливых лиц. Однако, - добавил он, -
чтобы их стало семь, мне пришлось сосчитать и одного пса.
Монро-Альфа бросил на Гамильтона быстрый взгляд, силясь понять, шутит
он или нет. Как обычно, разобраться в этом ему не удалось. Высказывания
Гамильтона нередко казались несерьезными, а зачастую - попросту
бессмысленными. В них не было и намека на шесть правил юмора - собственным
чувством юмора Монро-Альфа гордился и неукоснительно требовал, чтобы
подчиненные развивали в себе это ценное качество. Но разум Гамильтона,
казалось, следовал какой-то странной, лишь ему присущей нелогичности -
возможно, самодостаточной, однако, на первый взгляд, никоим образом не
связанной с окружающим миром.