"Роберт Е.Хайнлайн. Там, за гранью" - читать интересную книгу автора

попробовали так жить. Но не вышло.
Тоска одолела. Раздражительность. Однажды Марта пришла ко мне и
говорит: "Как хочешь, Герберт, а я собираюсь опять открыть свою
парикмахерскую". И я с ней согласился. Вот так все и вышло.
- Вот как оно вышло, - кивнул Гамильтон. - В странном мире мы живем...
Давайте еще по одной.
Герберт продолжал протирать стойку.
- Мистер, - наконец сказал он, - я не могу налить вам еще, пока вы не
сдадите мне под расписку оружие и не позволите одолжить вам повязку.
- Вот как? Ну ладно, если так - значит, мне хватит. Спокойной ночи.
- Пока.


Глава 2

"Богач, бедняк, нищий, вор..."

Телефон начал жалобно всхлипывать, едва Гамильтон вошел в дом.
- Фиг тебе, - сказал Феликс, - лично я собираюсь поспать.
Первые два слова являлись кодом, заложенным в аппарат, и тот горестно
смолк на середине зова. В качестве превентивной меры Гамильтон проглотил
восемьсот единиц тиамина, поставил кровать на пять часов непрерывного сна,
швырнул одежду куда-то в сторону робот-лакея и вытянулся на простынях. Под
оболочкой матраса стала медленно подниматься вода, пока Феликс не всплыл -
сухой, в тепле и уюте. Когда дыхание его успокоилось, колыбельная
мало-помалу стихла. А как только работа сердца и легких с уверенностью
засвидетельствовала глубокий сон, музыка умолкла совсем, выключившись без
малейшего щелчка.
"Тут вот что, - говорил ему Монро-Альфа, - у нас избыток генов. В
следующем квартале каждый гражданин получит по девяносто шесть хромосом..."
"Но мне это не нравится", - запротестовал Гамильтон. Монро-Альфа радостно
улыбнулся. "Должно понравиться, - заявил он. - Цифры не лгут. Все получится
сбалансировано. Я вам покажу". Он шагнул к своему главному интегратору и
включил. Зазвучала и стала нарастать музыка. "Слышите? - спросил
МонроАльфа. - Это доказывает". Музыка стала еще громче.
И еще.
Гамильтон ощутил, что вода ушла, не оставив между ним и губчатой
подстилкой ничего, кроме простыни да водонепроницаемой оболочки. Протянув
руку, он убавил звук будильника, и тогда до него дошел настойчивый голос
телефона:
- Лучше обратите внимание, босс! У меня неприятности. Лучше обратите
внимание, босс! У меня неприятности. Лучше обратите внимание, босс! У меня
неприятности...
- У меня тоже. Полчаса!
Аппарат послушно затих. Нажав кнопку завтрака, Гамильтон прошел в душ
и, бросив по дороге взгляд на циферблат, решил воздержаться от длительной
процедуры. К тому же он проголодался. Так что четырех минут хватит.
Теплая мыльная эмульсия покрыла его тело, потом была сдута потоком
воздуха, который на исходе первой минуты сменился игольчатым душем той же
температуры. Потом колючие струйки стали прохладнее, а затем хлынул