"Эрнест Хемингуэй. В наше время (книга рассказов)" - читать интересную книгу автора

всегда так бывает. Когда это не так, он всем доставляет массу хлопот.
Может быть, понадобится операция. Сейчас увидим.
Когда он убедился, что руки вымыты чисто, он прошел обратно в комнату и
приступил к делу.
- Отверни одеяло, Джордж, - сказал он, - я не хочу к нему прикасаться.
Позже, когда началась операция, дядя Джордж и трое индейцев держали
женщину. Она укусила дядю Джорджа за руку, и он сказал: "Ах, сукина дочь!"
- и молодой индеец, который вез его через озеро, засмеялся. Ник держал
таз. Все это тянулось очень долго.
Отец Ника подхватил ребенка, шлепнул его, чтобы вызвать дыхание, и
передал старухе.
- Видишь, Ник, это мальчик, - сказал он. - Ну, как тебе нравится быть
моим ассистентом?
- Ничего, - сказал Ник. Он смотрел в сторону, чтобы не видеть, что
делает отец.
- Так. Ну, теперь все, - сказал отец и бросил что-то в таз.
Ник не смотрел туда.
- Ну, - сказал отец, - теперь только наложить швы. Можешь смотреть,
Ник, или нет, как хочешь. Я сейчас буду зашивать разрез.
Ник не стал смотреть. Всякое любопытство у него давно пропало.
Отец кончил и выпрямился. Дядя Джордж и индейцы тоже поднялись. Ник
отнес таз на кухню.
Дядя Джордж посмотрел на свою руку. Молодой индеец усмехнулся.
- Сейчас я тебе промою перекисью, Джордж, - сказал доктор.
Он наклонился над индианкой. Она теперь лежала совсем спокойно, с
закрытыми глазами. Она была очень бледна. Она не сознавала, ни что с ее
ребенком, ни что делается вокруг.
- Я приеду завтра, - сказал доктор. - Сиделка из Сент-Игнеса, наверно,
будет здесь в полдень и привезет все, что нужно.
Он был возбужден и разговорчив, как футболист после удачного матча.
- Вот случай, о котором стоит написать в медицинский журнал, Джордж, -
сказал он. - Кесарево сечение при помощи складного ножа и швы из
девятифутовой вяленой жилы.
Дядя Джордж стоял, прислонившись к стене, и разглядывал свою руку.
- Ну, еще бы, ты у нас знаменитый хирург, - сказал он.
- Надо взглянуть на счастливого отца. Им, пожалуй, всех хуже приходится
при этих маленьких семейных событиях, - сказал отец Ника. - Хотя, должен
сказать, он это перенес на редкость спокойно.
Он откинул одеяло с головы индейца. Рука его попала во что-то мокрое.
Он стал на край нижней койки, держа в руках лампу, и заглянул наверх.
Индеец лежал лицом к стене. Горло у него было перерезано от уха до уха.
Кровь лужей собралась в том месте, где доски прогнулись под тяжестью его
тела. Голова его лежала на левой руке. Открытая бритва, лезвием вверх,
валялась среди одеял.
- Уведи Ника, Джордж, - сказал доктор.
Но он поздно спохватился. Нику от дверей кухни отлично были видны
верхняя койка и жест отца, когда тот, держа в руках лампу, повернул голову
индейца.
Начинало светать, когда они шли обратно по дороге к озеру.
- Никогда себе не прощу, что взял тебя с собой, Ник, - сказал отец. Все