"Эрнест Хемингуэй. Рассказы (Избранное)" - читать интересную книгу автора

сам всех угощу.
Тут-то все и началось. Мужчина в коричневом костюме, белой сорочке с
черным галстуком и волосами, гладко зачесанными с высокого лба,
переходивший, паясничая от стола к столу, брызнул из пульверизатора в одного
из официантов. Все смеялись, кроме официанта, который тащил поднос, сплошь
уставленный стаканами. Он возмутился.
- "i"No hay derecho, "/i"- сказал он. Это значит: "Не имеете
права" -простейший и энергичнейший протест в устах испанца.
Человек с пульверизатором, восхищенный успехом и словно не отдавая себе
отчета, что мы на исходе второго года войны, что он в осажденном городе, где
нервы у всех натянуты, и что в баре, кроме него, всего трое штатских,
опрыскал другого официанта.
Я оглянулся, ища, куда бы укрыться. Второй официант возмутился не
меньше первого, а "стрелок", дурачась, брызнул в него еще два раза. Кое-кто,
включая и решительную девицу, все еще считал это забавной шуткой. Но
официант остановился и покачал головой. Губы у него дрожали. Это был пожилой
человек, и на моей памяти он работал у Чикоте уже десять лет.
- "i"No hay derecho, "/i"- сказал он с достоинством. Среди публики
снова послышался смех, а шутник, не замечая, как затихло пение, брызнул из
своего пульверизатора в затылок еще одного официанта. Тот обернулся,
балансируя подносом.
- "i"No hay derecho, -"/i" сказал он.
На этот раз это был не протест. Это было обвинение, и я увидел, Как
трое в военной форме поднялись из-за стола, сгребли приставалу, протиснулись
вместе с ним через вертушку двери, и с улицы слышно было, как один из них
ударил его по лицу. Кто-то из публики подобрал с пола пульверизатор и
выкинул его в дверь на улицу.
Трое вернулись в бар серьезные, неприступные, с сознанием выполненного
долга. Потом в вертушке двери снова появился тот человек. Волосы у него
свисали на глаза, лицо было в крови, галстук сбился на сторону, а рубашка
была разорвана. В руках у него был все тот же пульверизатор, и когда он,
бледный, дико озираясь, ввалился в бар, он выставил руку вперед и стал
брызгать в публику, не целясь, куда попало.
Я увидел, как один из тех троих поднялся ему навстречу, и видел лицо
этого человека. За ним поднялись еще несколько, и они стали теснить стрелка
между столиками в левый угол. Тот бешено отбивался, и, когда прозвучал
выстрел, я схватил решительную девицу за руку и нырнул с ней в сторону
кухонной двери.
Но дверь была заперта, и, когда я нажал плечом, она не подалась.
- Лезьте туда, за угол стойки, - сказал я. Она пригнулась.
- Плашмя, - сказал я и толкнул ее на пол. Она была в ярости. У всех
мужчин, кроме немца, залегшего под столом, и школьного вида юноши,
вжившегося в стенку в дальнем углу, были в руках револьверы. На скамье вдоль
левой стены три крашеные блондинки с темными у корней волосами, стоя на
цыпочках, заглядывали через головы и не переставая визжали.
- Я не боюсь, - сказала решительная девица.- Пустите. Это же смешно.
- А вы что, хотите, чтобы вас застрелили в кабацкой перепалке? -сказал
я.- Если у этого героя найдутся тут друзья - быть беде.
Но, видимо, друзей у него не оказалось, потому что револьверы
постепенно вернулись в кобуры и карманы, визгливых блондинок сняли со