"Лорен Хендерсон. Земляничная тату" - читать интересную книгу автора

- Заткнись, ладно? Отвали. И вообще! - Я отвергла предложенную
бутылку с тоником и одним махом влила в себя чистую водку. К черту
искушенность. В жизни порой наступают такие моменты, когда нужно
отказаться от излишеств и сосредоточиться на чем-то одном. - И вообще, я
думала, что вы с Хьюго отлично ладите. У тебя же вроде не было к нему
претензий.
Том не испытывал особенной симпатии к Хьюго. Признаю, тот порой умеет
действовать на нервы. Но я подозревала, что Том видит в Хьюго человека,
способного справиться со мной - вот эта черта уже действовала на нервы
мне, - а потому готов закрыть глаза на все его недостатки.
- Да, особых претензий к нему нет. Я бы с радостью сказал, что Хьюго
славный, но это не так. Если ты понимаешь, что я имею в виду. Впрочем,
назвать славной тебя у меня тоже язык не повернется. Так что все по
справедливости. На самом деле, - Том мечтательно прикрыл глаза, - мы с ним
классно потрепались о футболе, пока ты бегала за выпивкой.
- Вы с Хьюго трепались о футболе?! - Я изумленно уставилась на него.
Единственный вид спорта, который, на мой взгляд, способен
интересовать Хьюго - это аристократичный крикет. Я подозревала, что в этом
он подражает Псмиту "Герой-аристократ из юмористических повестей П. Г.
Вудхауза". Но футбол лишен изящества и тонкости, на которую мог клюнуть
Хьюго.
- Ага. Говорю тебе, мы классно потрепались.
Я решила свернуть эту тему. По всей видимости, Хьюго изощренно
издевался над Томом, а этот наивный тупица ничего не понял.
- Как у него дела? - спросил Том, под влиянием футбольных
воспоминаний преисполнившись симпатией к Хьюго.
- До сих пор все было неплохо.
Хьюго состоял в труппе Королевского Шекспировского центра в
Стратфорде-на-Эйвоне. Он туда угодил после того, как успешно сыграл
Эдмунда в "Короле Лире". Сейчас Хьюго играл одновременно Бероуна в
"Тщетных усилиях любви" и Фердинанда в "Герцогине Мальфи". Между прочим,
отличное сочетание: остроумец-интеллектуал и порочный убивец. И в обеих
ролях он будет запредельно сексуален. Но теперь и этого счастливчика,
похоже, настигла Немезида.
- Хьюго начал репетировать новую пьесу, - сообщила я, - и уже
ненавидит ее всей душой.
- Как называется?
- Не помню. Жутко тупое название. Хьюго называет ее не иначе как
"Трах-перетрах". Он играет сутенера, который влюбляется в одного из своих
мальчиков-проституток, но юнец оказывается настоящим извращенцем и
обожает, чтобы его насиловали. А сестричка этого юного мазохиста влюблена
в Хьюго - в сутенера то есть. В общем, Хьюго поколачивает ее, чтобы
ублажить юнца, который ненавидит родственницу - любимая мамочка совратила
его, а не сестру, чистую и непорочную. Но Хьюго не подозревает, что папаша
его подопечных приторговывает наркотой...
- Хватит! Господи. - Том вскинул руки. - Одна надежда, что пьеса
хорошо написана. Иначе это просто дешевая конъюнктура.
- Да ты просто напыщенный сноб. Впрочем, я с тобой согласна.
В своем новом амплуа подруги подающего надежды актера я прочла больше
пьес, чем за всю предыдущую жизнь. В основном это были суровые драмы, где