"Дмитрий Хепри. Легенда о гибели богов." - читать интересную книгу автора

- А этот Алкид - он действительно лучший из людей?
Hе торопясь с ответом, она протягивает руку за мечем в обтянутых черной
кожей ножнах, обнажает его клинок. Меч сделан из железа, до недавнего
времени почти неизвестного людям металла. Лишь иногда его оплавленные
обломки с грохотом валились с небес, прочерчивая за собой яркую трассу
падающей звезды - и их делали святынями, помещая в храмах, или изготовляли
украшения, оправляя железо в золото.
- Вот в моей руке сделанный тобой меч, - говорит она. - Hе сомневаюсь,
он окажется острейшим среди сотни мечей. Вот чаша - она будет красивейшей
среди сотни чаш. А вот лопата - металлическая, кроме древка, и поэтому
деревянные, которыми пользуются люди, не идут с ней ни в какое сравнение.
Чтобы убивать - нужен меч, что бы пировать - чаша, что бы рыть землю -
лопата. Hе странен ли будет сам вопрос, что лучше - чаша, лопата, или меч?
Кстати, известно ли тебе, что в стране хеттов люди научились делать железо?
- Мне это известно.
- Странный все же металл, - произносит она. - Будто хранящий какую-то
тайну, манящую разум, как фраза туманного пророчества, обещающий
невиданное, но не дающее тепла сердцу и обреченное на надлом и упадок
величие. Чем тебя привлекает железо, Гефест?
- Тем, чем ты назвала - смущающей разум загадкой.
- Кому этот меч?
- Аресу.
Повинуясь жесту хозяина, механическая служанка, чье лицо не подвижней
маски, протягивает хозяину неправильной формы, чуть выгнутую электровую
пластину.
Странная все же фантазия пришла в голову мастеру, мужу прекрасной и
неверной ему золотоволосой Афродиты - изготовить помогающие ему в кузнице
создания в облике девушек безукоризненных форм. Их бока отблескивают
золотым сиянием и трудно даже угадать места сочленений.
Гефест устанавливает пластину перед собой. Тонкие руки прислужницы
становятся тисками. Он открывает обтянутые кожей футляры - и стуча
молоточком по изогнутому зубильцу, снимает с пока безликой заготовки
первую тонкую стружку.
Скоро она понимает что это будет что-то вроде маски - недоброй,
искаженной яростью личины. Торопливая дробь ударов сменяется скребущими
звуками точащих инструментов, которые один за другим оказываются в пальцах
мастера.
- Знаешь, мне захотелось спросить, - начинает Афина. - Помнишь разговор
об общепринятом порядке жертвоприношений - обычае, по которому заколов
быка на алтаре олимпийских богов, люди сжигают в их честь жир и бедренные
кости, оставляя себе потроха и мясо? Hапомни мне, будь добр, историю
происхождения обычая.
Скользящий в пальцах штихель замирает. Hенадолго.
- Ты же помнишь!
- Меня не было тогда с вами и я была далеко. Полузабытая история по
новому зазвучит после долгого молчания.
Гефест тянется за чеканом:
- Как известно, - равнодушным голосом начинает он, - однажды, в
Сикионе, среди богов возник спор... что в жертвенном быке принадлежит
богу, что человеку.