"Филипп Эриа. Ярмарка любовников " - читать интересную книгу автора

встречать рассвет в этом нагретом радиаторами пространстве, насыщенном
запахом тел спавших людей. Ему показалось, что рассвет принес холод небытия.
Как бы он хотел перенестись куда-нибудь далеко от этого лишенного
индивидуальности жилища, от этого тошнотворного утра. И как бы он хотел
бежать от женщины, лежавшей вытянувшись рядом с ним.
В конце концов сон сморил его. Сознание уже расплывалось, но мозг еще
работал. Он потерял чувство пространства и времени. Ему было трудно
вспомнить имя той, чье тело лежало рядом с ним. Кто она? Которая из них?
Элен Фару, мадам Вейль-Видаль, Пьеретта Оникс? В конце концов, не важно.
Всего-навсего еще одна женщина в веренице многих других, еще одна женщина,
которая не принесла ему любовь.
Неужели ему так никогда и не удастся заснуть рядом с женщиной? Если сон
не приходил к нему сразу же вслед за удовлетворением, когда он еще находился
в полузабытьи и его нервы и мышцы требовали тишины и покоя, это означало,
что Реми был обречен на бессонную ночь. Волею судьбы ему чаще всего
попадались женщины, желавшие, чтобы он остался с ними в постели после любви,
и, когда, выйдя из ванной комнаты, видели, что он дремлет, они, как правило,
не оставляли его в покое и, прижавшись к нему, завязывали разговор.
Сколько же ночей он не спал? Скольких женщин он довел до экстаза, не
получив в ответ ничего, кроме разочарования и бессонной ночи! И всякий раз
долгими ночными часами, когда он не мог уснуть, ему грезились прежние
любовницы, а вместе с воспоминаниями приходили и сожаления. Так, ему
казалось, что Пьеретта Оникс склонилась над постелью Элен Фару, а Элен в
свою очередь появлялась, чтобы лечь между ним и мадам Вейль-Видаль. Вот и
теперь ему показалось, что недалеко от него в уголке холостяцкой квартиры
примостилась мадам Вейль-Видаль.
Понимая, что новая любовница, чьи объятия он только что покинул, не
принесла ему любви, Реми невольно вспомнил ее предшественницу, которая также
ничего ему не дала. Перед мысленным взором прошли все его подруги. Обращение
к прошлому напоминало путешествие, когда каждый новый пейзаж навевает тоску
по предыдущему, который также не сумел остановить путешественника на его
пути к новым далям. На каком же этапе затянувшихся странствий Реми удастся
достичь наконец берега, откуда ему уже не захочется убегать, оглядываясь
назад?
Ибо Кароль не удалось дать ему то, о чем он мечтал. Это он
почувствовал, когда холодный рассвет осветил холостяцкую студию. Он вспомнил
мадам Вейль-Видаль. Он уже забыл о ее недостатках. Теперь они казались ему
достоинствами. Теперь он видел в них только ее добрые намерения.
Несмотря ни на что, она была хорошей любовницей. Реми охотно и с
грустью отдавал ей должное, и, как ему казалось, он не обманывал себя. Лежа
рядом с новой любовницей, он предавался воспоминаниям о предыдущей.
Безусловно, мадам Вейль-Видаль любила его. Она не скрывала от общества их
связь и даже скомпрометировала себя. Реми не раз говорили: никогда еще ни
для одного мужчины она не делала ничего подобного.
Столь преждевременные сравнения, которые неизбежно должны были прийти
ему на ум, заставили Реми обратить свой взгляд на спавшую рядом Кароль,
которая тесно прижалась к нему всем телом. Реми боялся, вдруг она проснется,
и тогда ему придется с ней говорить, отвечать на вопросы и находить для нее
ласковые слова.
Ибо день уже наступил. Неужели потому, что Реми на нее посмотрел,