"Филипп Эриа. Ярмарка любовников " - читать интересную книгу автора

Он хочет остаться у нее.
У Магды денег куры не клюют - ведь она получает процент после всех
постановок опер Шомберга. Лулу не упустит такой Клондайк. Желаю ему получить
удовольствие! Я ведь знаю эту Шомберг. Нельзя сказать, что она страдает
отсутствием аппетита, да и фигура у нее жуткая. Она похожа на морскую
корову.
Каждый постарался дать свою интерпретацию поведения Пекера, взвесить
шансы Эме Лаваль и Магды Шомберг, спрогнозировать дальнейшее развитие
событий. Молодые люди, как никто другой, знали, о чем идет речь, так как
все, за исключением Реми, были в свое время любовниками той или другой
женщины, а то и двух сразу. Даже Жожо и тот на пару часов был пригрет
Магдой. Снедаемая ненасытной жадностью, она не пропускала ни одного молодого
человека, попавшегося ей под руку.
- Дорогая, - откровенничала она с Эме, - любовника можно оценить только
тогда, когда он оказывается в твоей постели. Репутации? Спасибо! Я не раз
попадалась. И знаю теперь, как они создаются. Женщинами, которые долго не
могли найти себе любовника; и если им наконец удалось заманить кого-то в
свою постель, то они готовы тут же разнести по всему свету весть о том, что
они встретили настоящего чемпиона. А когда поближе с ним познакомишься...
Что же касается внешности, то она еще более обманчива. Только в постели
узнаешь, чего стоит любовник! Под одеялом! Что же касается меня, то я должна
подвергнуть испытанию тридцать кандидатур, прежде чем остановить свой выбор
на одном.
Она была уже не первой молодости. Но никто не знал, сколько ей лет:
сорок или пятьдесят. Высокая, коренастая, немного мужеподобная, резкая,
полная энергии и жизненной силы, она отнюдь не была дурой. У нее часто
собирались гости. Ее приемы всегда отличались изысканностью. Она называла
себя внучкой Шомберга, автора знаменитых опер, умершего лет пятнадцать
назад. Возможно, что так в действительности и было; в любом случае она
состояла с ним в более или менее близком родстве и была его наследницей.
Поощряя новые веяния в искусстве, она поочередно поддерживала то
русский балет, то сюрреализм. Одно время она было увлеклась популизмом, а
затем психоанализом. Ее подопечные, посмеиваясь над ней, жили за ее счет, а
некоторые из них, проникнувшись мыслью о самопожертвовании, подобно новым
Ифигениям, переступали порог спальни лежащей там Артемиды, могучей и
ненасытной. В конце концов любвеобильность отдалила ее от всех движений
общественной мысли, если она не видела в них революционного начала. Впрочем,
что касалось музыки, она была полной невеждой. Она презирала и считала
никуда не годными все музыкальные произведения Шомберга, который считал себя
учеником Вагнера. Они не сходили с театральных подмостков всего мира, что и
было для его наследницы неиссякаемым источником обогащения.
Поток денег, постоянно подпитываемый исполнением музыки знаменитого
композитора, скончавшегося во время работы над своей шестнадцатой оперой в
самом расцвете славы, вскоре иссяк, так как деньги текли у нее сквозь пальцы
и тут же оседали в карманах ее молодых любовников.
За последние пятнадцать лет парижане привыкли к подобной близости
искусства и разврата и уже ничему не удивлялись. Всем было известно, что
Магда любила красивых мальчиков и не отказывалась от их услуг. А после того
как этот факт стал общеизвестным, никто больше не высказывал удивления. И
связь с ней не портила репутацию ее юных любовников. Часто в их роли