"Джек Хиггинс. Прорыв из Хуфры" - читать интересную книгу автора

что это просто хиппи до мозга костей с прической Иисуса - так они ее
называют, хотя волосы, стянутые алой лентой, делали его больше похожим на
апача. Это впечатление усиливало его худое изможденное лицо, сильно
загоревшее под солнцем острова. На нем была хлопчатобумажная рубаха,
подпоясанная по талии серебряной цепью вместо пояса, джинсы и открытые
сандалии. Такие, как он, дюжинами бродили здесь повсюду, заполняя открытые
кафе на набережной. Но имелось одно существенное отличие - медаль Почета,
которая висела на серебряной цепочке у него на шее. И даже сейчас я не узнал
в этом худом, изможденном человеке Тэрка, пока он сам не открыл глаза, не
посмотрел на меня немигающим взглядом и безо всякого удивления не сказал:
- И что это вы повсюду мне попадаетесь, генерал?
В те времена я не жил в самом городе, а работал в небольшой рыбацкой
деревушке под названием Тихола в нескольких милях дальше по берегу залива у
Порт-Руига. Получилось так, что не пришлось забирать Тэрка к себе домой. Он
жил на тридцатифутовом морском катере "Мери Грант", стоявшем на причале у
волнолома в гавани Ивисы; он работал аквалангистом. Часто он уходил далеко
за маяк Ботафок, предпочитая зарабатывать себе на хлеб совсем другим
способом.
Но все это я узнал позже, а в ту первую ночь понял только, что Тэрк
изменился до неузнаваемости и что он, несомненно, больной человек.
Когда я доставил его в салон катера, он едва держался на ногах и сразу
упал в кресло, опустив голову на руки; медленно поднялся и оперся на стол,
только немного отдышавшись.
- Извините меня, генерал, всего одна минута. Мне нужен аспирин или
что-нибудь в этом роде.
Он прошел в кормовую каюту, оставив дверь чуть приоткрытой, и я мог
видеть его отражение в настенном зеркале. Он закатал рукав на левой руке и
затянул жгут на предплечье, а когда достал шприц из ящика, я отвернулся.
Тэрк вошел в салон другим человеком, словно принял патентованное
лекарство. Энергично потирая руки, он взял из шкафчика бутылку бренди и
отыскал пару относительно чистых стаканов. Один подвинул ко мне, а другой
поднял с веселым тостом:
- За вас и за меня, генерал! Мы снова вместе - старые партнеры.
И громко рассмеялся.

* * *

Целый год Тэрк скатывался с каждым днем все ниже и ниже, словно
снедаемый каким-то внутренним недугом. Он никогда не говорил, что с ним
случилось. Жил только сегодняшним днем, отторгая от себя как прошлое, так и
будущее при помощи очередной бутылки или дозы наркотика. И пускался в одно
сомнительное предприятие за другим. Вот, например, в такое, как это.
Когда он пришел ко мне с предложением в первый раз, я не поверил и
отверг его, считая, что он под кайфом и что его затея для меня неприемлема,
даже если я буду умирать с голода. Но я оказался не прав, и он с разрешения
каких-то своих начальников, чтобы убедить меня в солидности дела, открыл
сверток, в котором лежали дюжины аккуратно упакованных пачек настоящих
американских долларовых банкнотов. Так что все выглядело как надо. Я был
только передаточным звеном, помогавшим нелегально перемещать большие суммы
денег между странами, частью сложного процесса обмена, в результате которого