"Кэти Хикман. Гарем " - читать интересную книгу автора

ведет переписку с нашей королевой? И она уже отослала ей подарки, равные по
стоимости тем, что мы привезли для нее из Англии. И, как мне стало известно,
приготовлены и другие дары. Мне будет поручено вручить их королеве, когда я
вернусь на родину.
- Разве может человек, запертый в этом узилище, - Керью небрежно мотнул
головой в сторону дворца султана, расположенного на дальнем берегу бухты
среди куполов и шпилей, толпившихся за сияющими водами, - обладать хоть
какой-то властью? Великий повелитель сам не более чем узник. Так мне шепнул
кое-кто из янычар, приставленных к нашему посольству.
Ранний предрассветный туман рассеялся почти полностью, и по водной
глади уже деловито сновала дюжина или около того каиков и несколько
суденышек покрупнее.
- И еще они рассказывают, что там обитают сотни женщин, они называются
одалиски, это рабыни и наложницы султана, и что никто из них никогда не
покажет своего лица ни одному мужчине на свете, - продолжал Керью.
- Здешние обычаи не сходны с нашими, это так, но, возможно, и не столь
отличны, как мы думаем.
- А о владетельной султанше рассказывают еще кое-что. - При этих словах
хитрые глазки Керью уставились на Пола. - Говорят, что она крепко
заинтересовалась одним джентльменом, тем, который преподносил ей дары нашей
королевы. И зовут этого джентльмена секретарь Пиндар. Господи боже ты мой! -
Взгляд опального повара засветился ликованием. - Наш-то, Старая Девка, когда
услыхал об этом, должно, скривился посильнее, чем когда-либо кривился на
стульчаке.
Пол невольно расхохотался.
- Ну, Пол, расскажите о ней хоть что-нибудь. Она ведь мать нынешнего
султана, любимая жена старого турка, султана Мюрада? По слухам, в молодости
она была до того хороша, что он хранил ей верность и не знался ни с одной
другой женщиной в течение двадцати лет. И даже дольше.
- Я не видел ее. Все переговоры велись через разделявшую нас довольно
плотную витую золотую решетку. Говорила она со мной на итальянском языке.
- Значит, она итальянка?
- Нет, не думаю.
Пол помедлил, вспоминая едва различимую тень позади тонкого экрана,
которая скорее ощущалась, чем виделась, подобно присутствию священника в
исповедальне. Вспомнил сильный аромат благовоний, загадочный, как аромат
ночного сада, одновременно и сладкий, и завораживающий; обильные украшения,
почти невидимо поблескивавшие в темноте; и волшебный голос, такой низкий,
бархатный, колдовской.
- Она говорит не так, как говорила бы настоящая итальянка, но голос
ее - самый прекрасный из всех слышанных мной, - добавил он задумчиво.
Двое мужчин снова погрузились в молчание, взгляды их устремлены были на
сияющую поверхность вод бухты Золотой Рог, туда, где виднелись далекие
черные пики кипарисов, а за ними полускрытые башни дворца султана И вдруг
стало невозможно долее избегать того истинно важного, что привело их обоих в
такой ранний час сюда, в безлюдье посольского сада.
- Та девушка, Пол...
- Нет.
- Она там.
- Нет!