"Сего Хирасаго. Прощальное письмо Черного Джона (Современная японская новелла) " - читать интересную книгу автора

Коно и добавил: - Я сам хочу разобраться в этом деле.
- Не возражаю, - пожал плечами Исиока, - однако, если письмо удастся
напечатать у нас, почему бы не попробовать? Хотя делай как знаешь. Все равно
его пошлют на войну. Тут надо все хорошенько взвесить, чтобы не прослыть
"лжеджентльменом" вроде меня, - закончил Исиока.
Когда они вернулись в Сибуя, Исиока сказал, что сегодня он отдыхает, и
распрощался; через мгновение его раскрасневшаяся физиономия скрылась в
толпе.
Придя на работу, Коно сразу сел за перевод. Занятие это было
непривычное для него, и пришлось заглядывать в словарь из-за каждого слова.
Посидев около двух часов, Коно кое-как завершил перевод, но не был уверен,
все ли понял правильно. Ему очень не хотелось показывать письмо постороннему
человеку, но делать было нечего.
Вынув из конверта листок с письмом Кройслера, он отправился в бюро
переводов отдела зарубежных новостей.
Протянув письмо молоденькому переводчику, он сказал:
- Это личное, - и попросил перевести.
- О, такое коротенькое, - улыбнулся тот и любезно согласился. Тут же
при Коно он начал быстро писать, шевеля губами, словно считая в уме, и через
пятнадцать минут перевод был закончен. Коно прочел написанный на белой
фирменной бумаге текст.

С самого первого дня моего пребывания здесь я с
нетерпением ждал этого события. И вот, вчера вечером, мы
подняли бокалы за будущую победу. Если наша борьба послужит
славе отчизны и процветанию человечества, мы не отступим. Мы
любим свободу и готовы выступить от лица всех, кто жаждет мира,
мы готовы стать "солью земли". Исполняя свой долг, я буду с
любовью вспоминать и Японию, и ее доброжелательных жителей.
Желаю вам и впредь свободной, мирной и изобильной жизни. Мы ж
со своей стороны готовы оказать вам любую помощь. Дорогие
японцы! Свобода и процветание Азии могут быть завоеваны только
борьбой с теми, кто мешает этому. И мы находимся на переднем
крае этой борьбы. Ждем вашего сердечного одобрения и поддержки!
Март, 196... год.
Кодза. Джон Кройслер.

Прочитав перевод, Коно отметил, что в основном он все понял верно.
Поблагодарив переводчика, Коно взял письмо и сложил оба листочка в
конверт. Все это, видимо, нисколько не заинтересовало переводчика, потому
что, холодно кивнув в ответ, он тут же взялся за другую работу.
Эта ночь прошла спокойно - после того как утренний выпуск ушел в набор,
больше делать было нечего. По вопросу "заявления Болла" руководство газеты
заняло выжидательную позицию. Коно закурил подаренные Кирком "Синтанджин".
Вкус их напомнил ему японские сигареты "Хоуп".
И чего это понадобилось Кирку покупать в Сеуле, где полно американских
сигарет, такую дрянь?... Коно сосредоточенно разглядывал фотографию Джона
Кройслера, вспоминая строки его письма. Но мысли вновь и вновь возвращались
к Кирку, вызывающему непонятную неприязнь.
Исиока и утром не появился в редакции.