"Владимир Хлумов. Самолетная судьба" - читать интересную книгу автора

начал перебирать трубки тока. Бежевые, золотистые, шоколадные, нет, не то,
а вот моя серенькая - я ласково погладил прозрачное приспособление. Так,
вот и розовенькая, если спасемся, обязательно познакомлюсь - поклялся,
стоя на коленях. Так, горячо, близко, вот она, бесовская, ишь, нефть
гонит, сволочь. Меня охватило сомнение - вдруг не возьмет? Я прижал ее,
скользкую, холодную к груди и принялся за дело. Потихоньку подползая,
усердно, с чувством правоты совершаемого действия я пилил. Так узник пилит
решетку проклятой тюрьмы. В трубе потемнело, похоже, мы уже врезались в
облако и до поверхности осталось километра три, не больше. Теперь я пилил
на ощупь, полз, как крот в полумраке. Вокруг стоны, крики. Господи,
заведется же такая дрянь в самолете, несчастье интернациональное. Скольких
людей напугал, подлец, сколько душ загубил, а на мне остановишься. Жур,
жур - в лицо ударила слабая струйка. Взяла, взяла, радостно билось в
груди. Погоди, я тебя сэкономлю. Надеть спасательные жилеты! - крикнул я в
салон, - щас зальет. Уже било, как из артезианской скважины. Еще одно
усилие, хрустнул, сломался ножичек, но и шланг остался на соплях. Я встал,
распрямился в полный свой человеческий рост, поднял змеюку и с размаху об
колено перешиб проклятое устройство. Пассажиры ахнули, а самолет в
одночасье взревел тремя газотурбинными двигателями и выправил курс на юг.


Позже, когда мы шли по взлетной полосе у берега еще теплого моря и
бархатный ветерок трепал ее короткую челку, я подошел к ней и уже своим
голосом представился. А черного человека мы никогда не вспоминаем. Ведь
она его даже и не видела.