"Владимир Хлумов. Кулповский меморандум" - читать интересную книгу автора

Я пролистал еще несколько страниц.
"...Возникает вполне естественный вопрос: а как много еще осталось
неизвестного в этом лучшем из миров? Казалось бы, об этом можно только
гадать. Гадать не нужно. Достаточно спокойно проанализировать ситуацию и
станет ясно, что..."
В этот момент раздался гонг и председатель сказал:
- Хотя это и не принято, но, учитывая важность момента, мы сочли
целесообразным выслушать нашего наблюдателя с Земли. Как говорится, мал
золотник да дорог. Попросите, пожалуйста, в зал наблюдателя.
Хвостатый полиглот направился иноходью к двери. С каждым его шагом я
все яснее и яснее осознавал, что моему инкогнито приходит конец. Он исчез
за дверью и через мгновение появился снова. Вместе с ним показался
бородатый мужик с удочкой, сачком и деревянным ящиком на ремне,
перекинутым через плечо, в длинных, до пояса, резиновых сапогах, от
которых на полу оставались мокрые следы. Он уверенно прошел к трибуне,
прислонил к деревянному косяку удочку и сачок, снял с плеча ящик. Массируя
затекшее от тяжести плечо, наклонился к микрофонам.
- Эх, мужики, мужики. Токмо самый клев пошел, а вы того... Весь вечер
ждал, туды ее в качель. Вот так работаешь, работаешь на реке, а рыбку-то
половить и некогда. То браконьеры... Да какие они браконьеры - все ж наши
хлопцы, с Кулповки. Да. То хлопцы, то начальство, то комиссия, а то еще
всякую макулатуру по реке собираешь...
Председатель постучал молоточком по столу. Мужик оглянулся на него и,
помотав головой, давая знать, мол, намек понял, продолжал:
- Ну, заговорился я, граждане. Текучка заедает. Мнение мое такое:
этот ваш, фу ты, наш контакт пока им не нужен. Худо-бедно пока живем, а
там посмотрим...
Вдруг лицо его начало медленно вытягиваться и, достигнув максимально
возможного растяжения, так и застыло. Мы смотрели друг другу в глаза. Все
замерло.
Мгновение спустя сцена и зал задрожали, как изображение на
киноэкране, когда застревает пленка в аппарате. От перегрева пленка
начинает корежиться, а вслед за ней изгибается и морщится изображение. Так
и произошло. Края конференц-зала (я только успел удивиться, откуда взялись
края в круглом зале) заколыхались, а в центре, под приветственным
лозунгом, образовалась огромная беспросветно черная дыра с рваными краями.
Дыра быстро расползалась, поедая все: и стол с председателем и двумя
тиграми, и деревянный ящик с удочкой и сачком, и трибуну с наблюдателем, и
разнообразных внеземных существ в зале. Наступила полная темень.
Несколько позже откуда-то издалека послышался нарастающий
пульсирующий гул. Когда гул превратился в грохот, темень покрылась
светлыми пятнами, из которых постепенно возникло очертание вагона метро.
Все-таки сон, с облегчением подумал я и осторожно, не поворачивая
головы, осмотрелся вокруг. Все было без подвоха, настоящее. И неяркие
фонари, и блестящие никелированные поручни, и мягкие коричневые сиденья, и
на них - совершенно нормальные пассажиры, из которых особенно нормальным
выглядел бородатый мужик в длинных резиновых сапогах, с удочкой, сачком и
деревянным ящиком.
Приснится же такое. Нарочно будешь думать - не придумаешь. А я-то
хорош, начал я себя костить. "Ушыпныте меня". Гадал еще - сон не сон. А