"Иоанна Хмелевская. Клин" - читать интересную книгу автора

играла. Благодаря этому, заранее перечитала всю школьную программу, не
успев потерять интерес к включенным в нее книгам. Оккупацию я провела в
интернате у сестер Воскресения Христова и однажды получила двойку по
польскому языку. О чем-то думала во время объяснения и ни слова не
слышала, а с учебниками сами понимаете, как тогда обстояло. Сестричка
отчитывала меня с пафосом: "Деточка, - сказала она, - вдет война. Как
может польский ребенок отлынивать во время оккупации от изучения польского
языка?!" Задела она меня за живое, и с тех пор я грамматику знаю назубок.
А после войны, в гимназии Королевы Ядвиги, историю преподавала гениальная
историчка, Гизелла Гебертова, которая требовала от нас ответов на
безукоризненном польском языке. Стоило это нам адских мук, зато принесло
свои плоды.
- Тогда почему же вы решили изучать архитектуру, а не полонистику?
- Считала, что литературу, историю литературы можно изучить
самостоятельно, в свое время. С архитектурой дело другое, да и нравилась
мне эта профессия.
- И все-таки архитектурой Вы не занимаетесь?
- Но очень долго занималась. Работала в очень славном проектном бюро,
которое было подробно описано во второй моей повести, "Все мы под
подозрением", и которое впоследствии обанкротилось. Единственный в Польше
случай с банкротством государственного предприятия. А потом я уехала в
Данию.
- Как там в Дании было, мы знаем из третьей Вашей книги, "Крокодил из
страны Шарлотты"...
- Я поехала туда на две недели, к подруге, которая работала в
проектном бюро, и по чистой случайности тоже получила работу, и тоже в
проектном бюро. Дело было улажено неожиданно, у нее в офисе, под шутки и
треп с заглянувшим туда человеком, оказавшимся сотрудником ректора датской
Королевской Академии Архитектуры. В результате я застряла в Дании на три
года, с небольшим перерывом. В Польше мне отказали в годичном бесплатном
отпуске и вышибли с работы. А когда вернулась, нарвалась на кампанию по
сокращению штатов, вот так я окончательно сменила профессию.
- Может, Вы мне все-таки посоветуете, как написать детектив?
- Надо придумать психологические мотивы поведения человека. Потом
остается только описывать ситуации, в которые он попадает.
- Но Вы, конечно, даете себе отчет, что в повестях Иоанны Хмелевской
детективная интрига по мере чтения становится для читателя все менее
существенной...
- Вполне возможно, а жаль, мне-то она дорога. Но юмористическая
сторона все-таки важнее.
- Но читатель вправе иметь свои предпочтения. Я знаю множество людей,
обожающих Ваши книги, страстных фонов Хмелевской, но знаю и таких, для
которых эти книги непонятны, все до одной...
- Нет закона, обязывающего меня любить. Может, у меня несколько
извращенное чувство юмора.
- Ну, издатели-то чувством юмора не обделены. Вы написали около двух
десятков книг, и все изданы большими тиражами...
- Не так уж все идиллично. Издателям, бывает, тоже отказывает чувство
юмора. У меня не взяли в печать последнюю книгу, "Дикое мясо". Это
историческая повесть, о периоде между двумя карточными системами.