"Иоанна Хмелевская. Роман века" - читать интересную книгу автора

чувствовала себя так, будто чудом выжила в железнодорожной катастрофе, и
сидела над телефонной книгой, пытаясь успокоиться. Пан Паляновский
гарантировал отсутствие контрактов... Почему этот идиот до сих пор не
понял, что я не его Басенька?! Смотрит на меня вблизи, разговаривает,
наверное, он слепой и недоразвитый...
Увидев очевидную умственную отсталость этого балбеса я вернулась к
телефонной книге и нашла то, что нужно. Мужа звали Роман. Роман Мачеяк,
кандидат химических наук. Правда, оставалась возможность, что Басенька
называла его Тютюсиком, Рыбкой, Котиком или как-то иначе, но в состоянии
войны это можно было не принимать во внимание. Никаких ласк, Роман и
точка!
- Барбара, - сухо произнес мой супруг, когда я, положив телефонную
книгу, намеревалась покинуть комнату, зараженную его присутствием. Я
повернулась и посмотрела на него исключительно потому, что он вообще издал
какой-то звук, мне даже и в голову не пришло, что Барбара - это я.
Муж вдруг стал каким-то неуверенным и беспокойным.
- Слушай... Ты должна написать мне письмо. На машинке. Я продиктую.
Я застыла в дверях. Конечно, разговор о том, что Басенька занимается
его корреспонденцией был, пан Паляновский меня предупреждал, пропущена
была только одна мелочь. А именно - местонахождение пишущей машинки. Я
обыскивала этот дом, нашла сахар, нашла имя, нашла даже недостающие
столовые приборы и соль, в супнице, кстати говоря, но пишущая машинка мне
на глаза не попадалась. И что мне теперь делать?...
Вдруг на меня снизошло вдохновение.
- Пожалуйста, - холодно сказала я. - Вечером, когда вернусь с
прогулки. К тому времени будь любезен приготовить машинку и бумагу.
- Хорошо, когда вернешься - поспешно согласился муж. - Только не
возвращайся слишком поздно.
Я исполнила его желание и не стала сильно задерживаться на прогулке.
Вид, который я застала по возвращению, подействовал успокаивающе. На
низком столе в комнате стояла машинка, рядом лежала бумага, а муж искал
что-то в громоздком сооружении одновременно являющимся буфетом,
библиотечкой, стеллажом и шкафом. Кроме этого монстра, там было еще
немного мебели, подобранной достаточно старательно, кроме всего прочего и
старинный секретер с миллионом ящичков и дверок.
Я пошла наверх переодеться и, спускаясь вниз, услышала как в этой
комнате что-то громыхнуло. Это меня заинтересовало. Я успела подумать, что
муж, не дождавшись меня, в сердцах разбил пишущую машинку, после чего
увидела причину грохота.
Самый большой ящик секретера лежал на полу, вокруг него валялись
россыпью такие же старые серебряные ложки, ножи и вилки, одни в упаковке,
другие россыпью, а посреди этих сокровищ ползал сильно взволнованный
хозяин дома, поспешно все собирая и заталкивая обратно. Страшно подумать,
как много приборов поместилось в такой маленький ящик.
- Я забыл про эту сломанную рейку, - буркнул он, не глядя на меня.
Я не обратила на него внимания и бросилась к машинке, чтобы проверить
ее тип. Глупо было бы искать запятую, кавычки и восклицательный знак по
всей клавиатуре, которой, как видно, я пользуюсь почти каждый день. С
облегчением я увидела старенькую Оливетти, то есть то, что случайно знала
лучше всего.