"Дмитрий Хмельницкий. О пугливом Сталине и научно-историческом патриотизме " - читать интересную книгу автора

Дмитрий Хмельницкий

О пугливом Сталине и научно-историческом патриотизме

Исторические сочинения Суворова интересны вдвойне - сами по себе и в
связи с общественной реакцией на них, совершенно необычной для сугубо
специальных исследований. Российский читатель бурно реагирует на Суворова, а
выдает свои собственные сокровенные мысли о родной истории. Историк Суворов
может быть прав или ошибаться (на мой взгляд прав) - судить об этом, в конце
концов, его коллегам. Провокатор Суворов заставляет людей высказываться на
темы, более чем болезненные для советского исторического сознания. Для
социологов-советологов споры о Суворове - золотое дно.
Общественные дискуссии вокруг книг Суворова проходят почти всегда по
одному и тому же сценарию. Его ключевые тезисы, например о том, что
сталинская политика 30-х гг. в принципе была направлена на подготовку
агрессивной войны в Европе, или о том, что подготовка к нападению на
Германию летом 1941 г. реально велась и легко доказуема, не становятся
предметом обсуждения. Опровергаются в основном второстепенные и
третьестепенные данные Суворова, вроде тактико-технических данных тех или
иных видов вооружений, малозначительные (в контексте темы) статистические
выкладки или просто применяемая им терминология. Но опровергается все это с
такой страстью и с таким желанием дискредитировать автора, что становится
ясно - не забота о научной точности движет людьми, а глубокое, органическое
несогласие с самой сутью его книг - с его взглядом на Советский Союз и
советскую историю.
Эта - социологическая! - сторона проблемы, поднятой книгами Суворова не
менее интересна и важна, чем собственно научно-историческая.
Первый раз мне пришлось присутствовать на открытой дискуссии по
Суворову в Берлине в 1995 году. Бывший восточно-немецкий профессор читал в
эмигрантском клубе лекцию о советско-немецких дипломатических отношениях в
тридцатые годы. Суворова он обойти не смог. Сам показал публике
свежевышедшую книгу "День М" и высказался следующим образом.: - написано
убедительно, очень возможно, что с военной точки зрения все так и было,
подготовка к советской агрессии против Германии действительно велась. Но он,
профессор, не поверит в это до тех пор, пока ему не покажут подписанный
Сталиным приказ о нападении на Германию.
Он, надо полагать, и в секретный протокол к пакту Молотов-Риббентроп
послушно не верил, пока компетентные советские органы в этом сами не
признались.
А ведущий вечера, советский профессор-эмигрант взял книжку полистал ее
и сказал брезгливо - ну, какая же это, граждане, наука! Я Суворова не читал,
но как ученый могу с полной ответственностью сказать - научные книги
выглядят иначе. Публика, на большую часть состоявшая из ветеранов войны и
пенсионеров, была явно обрадована. Этими двумя точками зрения, корректной по
форме, но советской по содержанию и некорректной и по форме, и по
содержанию, как правило исчерпывается отрицательная критика Суворова.
Полгода спустя я из чистого любопытства сам организовал обсуждение книг
Суворова в том же клубе и столкнулся буквально с волной ненависти.
Участников дискуссии трясло от злости при одном упоминании о том, что СССР
мог хотеть напасть на Германию. Создавалось впечатление, будто именно эта,