"С.Хокинг. Черные дыры и молодые вселенные " - читать интересную книгу автора

сулило.
Осознав, что у меня неизлечимая болезнь, которая, видимо, через
несколько лет меня убьет, я был потрясен. Как такое могло случиться именно
со мной? За что мне такой конец? Будучи в больнице, я видел, как на койке
напротив умирал от лейкемии мальчик. Наблюдать это было тяжело, и мне стало
ясно, что некоторым повезло еще меньше, чем мне. По крайней мере, меня не
тошнило. Каждый раз, собираясь пожалеть себя, я вспоминаю того мальчика.
Я не знал, что меня ожидает и как быстро болезнь будет прогрессировать.
Врачи разрешили мне возвратиться в Кембридж и продолжать исследования в
общей теории относительности и космологии, которые я только начал. Но я не
очень продвигался в этом, так как не имел достаточной математической
подготовки, да ведь я мог и не дожить до завершения диссертации. Ощущая себя
трагическим персонажем, я начал слушать Вагнера, но пресса явно
преувеличивает, сообщая, будто я тогда запил. Беда в том, что, когда одна
статья утверждает нечто подобное, другие тут же копируют ее, потому что это
хороший сюжет, а все, что выходит большим тиражом, непременно должно быть
правдой.
Мои мечты в то время несколько смешались. До того как поставили
диагноз, жизнь представлялась мне скучной. Казалось, в ней нет ничего
такого, чем стоило бы заняться. Выйдя из больницы, я ощущал себя
приговоренным к казни и вдруг понял, что я очень многим мог бы заняться,
если бы исполнение приговора отложили. Не раз меня посещала мысль
пожертвовать жизнью ради спасения других. В конце концов, все равно пришлось
бы умереть, а так это могло бы принести кому-то пользу.
Но я не умер. И хотя над моим будущим нависли тучи, я, к своему
удивлению, обнаружил, что настоящее приносит мне больше радости, чем раньше.
Я начал продвигать свои исследования, обручился, женился и получил место в
Кейс-колледже в Кембридже.
Место в колледже решило мои проблемы с занятостью. Мне повезло, что я
решил работать в теоретической физике, так как это была одна из немногих
областей, где мое физическое состояние не являлось серьезной помехой. И мне
повезло, что по мере его ухудшения моя научная репутация росла. Благодаря
этому я мог занять должность, позволяющую вести исследования, не читая
лекций.
Нам также повезло с жильем. Когда мы поженились, Джейн еще училась на
последнем курсе Уэстфилд-колледжа в Лондоне, так что на неделе ей
приходилось туда ездить. Поэтому нам нужно было подыскать что-то такое, где
я мог бы сам управляться и чтобы это было в центре, поскольку я не мог
далеко ходить. Я поинтересовался в колледже, не помогут ли мне, но в ответ
услышал: "Политика колледжа - не помогать сотрудникам с жильем". Поэтому мы
встали на очередь на одну из новых квартир, что строились у рынка (через
несколько лет я обнаружил, что на самом деле эти квартиры принадлежали
колледжу, но там мне об этом не сказали). Однако когда, проведя лето в
Америке, мы вернулись в Кембридж, квартиры еще были не достроены. Как
большое одолжение нам предложили комнату в общежитии для аспирантов, сказав
при этом: "Обычно за такую комнату мы берем двенадцать шиллингов и шесть
пенсов в день. Однако раз вас двое, будем брать двадцать пять шиллингов".
Мы прожили там всего три дня, а потом неподалеку нашли себе домик. Он
принадлежал другому колледжу, который предоставил его одному из своих
сотрудников. Тот недавно переехал в пригород и на оставшиеся три месяца