"Йоахим Хоффманн. История власовской армии " - читать интересную книгу автора

декабристов? После изгнания немцев из страны и перехода государственных
границ СССР побудительный мотив советского патриотизма утратил в Красной
армии былое значение. Красноармейцы смогли собственными глазами увидеть, как
живут люди в других странах, и убедиться в лживости советской пропаганды. В
этой ситуации войска Красной армии должны были бы, по расчетам Власова и его
соратников, начать переходить на сторону русских национальных дивизий. В
надежде на это предполагалось пустить в ход всевозможные пропагандистские
средства, например, сбрасывать с самолетов над советскими частями миллионы
листовок с Пражским манифестом[39]. Власов по различным каналам получал
сведения о движении сопротивления в прибалтийских республиках, вновь
захваченных СССР, в Белоруссии и, главное, на Украине и был прекрасно
осведомлен в этом вопросе. 9 декабря 1944 года он детально коснулся вопроса
о борьбе Украинской повстанческой армии, (УПА), которую поддерживала
значительная часть населения, с которой удалось покончить лишь в пятидесятые
годы и которая, даже с советской точки зрения, представляла собой не
отдельные группы, вступившие в конфликт с советской властью, но столкновение
двух различных мировоззрений[40]. В самом деле, советские войска на Украине
сумели в то время овладеть лишь основными железными дорогами, шоссе и
крупными городами[41], остальная же территория находилась в руках УПА,
жертвой которой, кстати, пал командующий 1-м Украинским фронтом генерал
армии Ватутин[42]. По словам Власова, если бы на Украине произошло народное
восстание, оно наверняка оказало бы сильнейшее воздействие на настроения
советских солдат, а по мере ознакомления все большего числа красноармейцев с
манифестом КОНР они все лучше понимали бы цели освободительной и
национальной борьбы всех народов, живущих на территории СССР.
К тому времени Власов, его соратники и их немецкие друзья в своих
рассуждениях давно уже исходили из неизбежности поражения Германии, но при
этом они не считали крушение рейха концом Русского освободительного
движения[43]. Как вспоминает грузинский политический деятель эмигрант Д. В.
Вачнадзе, Власов 10 марта 1945 года сказал ему, что примет все меры и
направит все усилия на то, чтобы получить у немцев как можно больше средств
для увеличения своих вооруженных сил, "которые понадобятся мне завтра"[44].
Считая союз западных держав с Советским Союзом необходимостью, вызванной
войной, русские стремились создать максимально боеспособную армию, которая в
момент падения Германии могла бы выступить как "третья сила", которую они
хотели сохранить в послевоенное время[45]и которую, как они надеялись,
непременно признают англо-американцы[46]. В этом и заключался, разумеется,
главный политический просчет руководителей Освободительного движения.
Сегодня их вера в демократические западные державы может показаться наивной,
но разве не менее наивна была надежда государственных мужей США и Англии,
что после поражения Германии наступит эра мирного сотрудничества со
сталинским Советским Союзом?
Возникшие в такой обстановке в конце 1944 года Вооруженные силы КОНР с
самого начала считали себя исключительно русской армией, новым военным
фактором[47]. "Она (РОА) национальна по форме, по сути, по целям и по
духу, - говорится в выпущенной в январе 1945 года брошюре "Воин РОА. Этика,
облик, поведение"[48]. - Законная наследница лучших традиций русской армии,
она строится на основе традиций русского войска, покрывшего себя неувядаемой
в веках славой"*. Генерал-майор Трухин 18 ноября 1944 года[49]потребовал
превратить "тот здоровый патриотизм народа, на котором столько спекулировали