"Джеймс Хоган. Сибирский эндшпиль [Конец тайной игры]." - читать интересную книгу автора

Циркулярная пила врезалась в закаленный алюминиевый сплав с
неприятным визгом металла о металл. Звук был тише, пока двигатель работал
под нагрузкой, а когда конец уголка упал на кучу обрезков, фреза завыла
опять. Мак-Кейн освободил заготовку из тисков и положил ее на стопку,
которую должен был просверлить и очистить от заусенец Скэнлон. Затем он
поднял очередную необрезанную заготовку и положил ее на станок, чтобы
разметить и отцентрировать под пилу. Если он когда-нибудь выберется из
Замка, решил Мак-Кейн, он купит себе водяную кровать, потому что уже
видеть не может металлических кроватей. Он не мог представить, что можно
делать на "Терешковой" с такой уймой металлических кроватей. Не собираются
же они превратить всю станцию в тюрьму?
Кевин Скэнлон был ирландцем, он занимал нижнюю койку напротив Мунгабо
и Мак-Кейна в В-3, от души наслаждаясь дополнительным свободным
пространством, которое оказалось одним из маленьких, но стоящих
удовольствий жизни. Он был замешан в шпионаже для ГРУ - советской военной
разведки, которая во многом работает параллельно КГБ - пока был членом
ИРА, а потом связался с палестинцами и кубинцами, и в один прекрасный день
стал жертвой очередной московской "товарищеской вендетты". У него были
редкие волосы, он был стройным, с вытянутым, худым лицом, на фоне которого
его глаза становились еще более яркими, особенно когда Скэнлон был в
настроении, после страстного обсуждения ирландской истории или
обличительных споров о "бриттах". Мак-Кейну пришлось работать с
англичанами, когда он служил в НАТО, в Европе, и он нашел их достаточно
симпатичными людьми, невзирая на приступы пуританства. Но он придержал это
при себе, и в целом он и Скэнлон подружились, особенно с тех пор, когда
Лученко назначил их на одну работу.
- Что бы я щас отдал за пинту портера в баре. - сказал Скэнлон,
подняв руку в перчатке и вытирая рукавом лоб.
- Я думаю, когда ты вернешься, у тебя будут и другие дела.
- Или Гиннеса. Чистая вода из Лиффей, в Дублине только из нее делают
Гиннес. Такого вкуса пиво не имеет нигде в мире.
- Если вернешься.
- Сливки. Пена на нем - чистые сливки.
Где-то у них над головой раздалось два гудка: перерыв на обед.
Мак-Кейн нажал красную кнопку и станок остановился. Шум в мастерской
постепенно утихал, остальные станки тоже останавливались и работавшие за
ними стягивали с себя замасленные комбинезоны, направляясь к двери.
Скэнлон обошел вокруг станка, вытирая руки ветошью.
- Подумай только обо всех этих Иванах и Владимирах, которые будут
спокойно спать в кроватях, которые мы им делаем из благотворительных
побуждений. Да, отец О'Хэллоран из Баллингэрри может гордиться мной.
Мак-Кейн повесил свой комбинезон на стеллаж.
- Так ты оттуда?
- Да, был когда-то. Как раз тогда я встретил своих первых
американцев. Они построили в трех милях от деревни какой-то завод - легкая
промышленность, электроника и все такое. Сначала приехали американцы и
построили там завод по производству компьютеров, потом немцы и, по-моему,
японцы. Мы были не в восторге из-за этого вторжения иностранцев, но они
платили хорошие деньги.