"Джеймс Хоган. Кодекс жизнетворца." - читать интересную книгу автора

- На следующей неделе, - объяснил Замбендорф. Мигель шумно глотнул и
остальное расстояние до своего места преодолел бегом.
- Ну, как вам это понравится! - воскликнул Джексон, широко разводя
руки, а аудитория откликнулась продолжительными аплодисментами и
одобрительными выкриками. Замбендорф за Джексоном отпил воды из стакана и
позволил атмосфере еще больше накалиться. Он мог бы добавить, что
неизвестный благодетель, отдавший администрации бумажник, вынув его из
кармана Мигеля, тоже обладал смуглой кожей - это был армянин, - но такое
сообщение ухудшило бы впечатление.
Теперь аудитория готова. Аппетит ее разгорелся, и она хотела новых
чудес. Замбендорф встал со своего места и прошел вперед, а Джексон
инстинктивно отодвинулся в сторону, превратившись в зрителя: теперь это
полностью шоу Замбендорфа. Замбендорф поднял руки; аудитория снова стихла,
на этот раз тишина была напряженной и выжидательной.
- Я много раз повторял, что то, что я делаю, совсем не волшебство, -
сказал он; его звучный голос гулко отдавался в студии. - Это есть у всех.
Я вам покажу... В данный момент я посылаю вам в мозг представление о цвете
- всем вам - обычный цвет. Раскройте свое сознание... Видите? - Он
посмотрел в камеру, которая его снимала. - Расстояние не имеет значения.
Вы все, кто смотрит наше шоу дома, вы тоже можете присоединиться к нам.
Сосредоточьтесь на представлении о цвете. Исключите все остальное из
мыслей. Что вы видите? - Он повернул голову из стороны в сторону, подождал
и воскликнул: - Желтый! Это желтый цвет! Кто из вас его видел? - Примерно
четвертая часть собравшихся подняла руки.
- Теперь число! - сказал Замбендорф. Лицо его излучало возбуждение. -
Число между десятью и пятьюдесятью, обе цифры нечетные, но разные.
Например пятнадцать... но одиннадцать не подойдет, потому что обе цифры
одинаковые. Да? Теперь... думайте! Чувствуйте! - Он закрыл глаза, поднес
сжатые кулаки к вискам, подержал их так секунд пять и объявил: - Тридцать
семь! - На этот раз примерно треть рук поднялась вверх под хор "ох!" и
"ах!", и впечатление было еще более сильным. - Наверно, кое-кого я смутил,
- сказал Замбендорф. - Я хотел сказать тридцать пять, но в последний
момент изменил намерение и... - Он остановился, так как примерно еще
половина зрителей подняла руки; вообще все собравшиеся восторженно
размахивали руками. - О, очевидно, кое-кто из вас это уловил. В следующий
раз мне нужно быть определенней.
Но никто уже не упрекал его в этой небрежности: у всех складывалось
впечатление, что они участвуют в абсолютно необычном и чрезвычайно
значительном событии. Неожиданно всем показалось, что любые жизненные
неприятности и проблемы могут быть решены очень просто: нужно только
пожелать, чтобы они не существовали. Каждый может постигнуть эту тайну,
она доступна всем. Неизбежное становится более приемлемым, недостижимое
делается тривиальным. Нет больше одиночества и беззащитности. Учитель
поведет их. Они пойдут за ним.
- Кто здесь Алиса? - спросил Замбендорф. Ответило несколько Алис. -
Из города на дальнем западе... на берегу, - уточнил он. Одна из Алис
оказалась из Лос-Анжелеса. Замбендорф увидел неизбежное бракосочетание, в
котором участвует кто-то из членов ее семьи - ее дочь. Алиса подтвердила,
что ее дочь в следующем месяце выходит замуж. - Вы много о ней думаете, -
сказал Замбендорф. - Поэтому я так легко уловил. Ее ведь зовут Нэнси?