"Вольфганг Хольбайн. Вампир ("Хроники бессмертных" #2)" - читать интересную книгу автора

- Какую... - Андрей сжал руку в кулак. - Фредерик... - пробормотал
он. - Я говорил о ней раза два или три. И я никогда не говорил, что она для
меня что-то значит.
- Ты должен видеть свои глаза, когда речь заходит о Марии, - сказал Абу
Дун, ухмыляясь. - Ты любишь ее. Разве не так?
Андрей молчал. Он никогда раньше не задавался этим вопросом. Возможно,
потому, что боялся дать ответ самому себе. Уже очень давно предал он земле
женщину, которой подарил свое сердце, и тогда поклялся себе, что никогда
более не притронется к сладкому яду любви. Цена была слишком велика. Даже
если она равна человеческой жизни, боль утраты длится дольше, намного
дольше.
Но, несмотря на это, не проходило и дня, чтобы он хотя бы один раз не
вспоминал о Марии. Судьба сыграла с ним жестокую шутку. Боль была уже тут.
Он платил высокую цену, ничего не получая взамен.
- Если ты откажешься поймать его, я займусь этим один, - сказал Абу
Дун. - Этот человек не только погубил твою семью, он убил моих людей и
обманул меня.
- Почему же ты не идешь без меня?
- Потому что не могу, - откровенно признался Абу Дун. - Арабов в этой
стране сейчас не больно-то жалуют. Мне нужен ты. А тебе - я.
- Тогда у нас общая проблема, - сказал Андрей. - Потому что без
Фредерика я отсюда не уйду.
- Кого ты любишь больше, Деляну? - спросил Абу Дун. - Этого мальчишку
или девушку? Знаешь что? Я думаю, ты и сам этого не понимаешь. Или это не
любовь? Может быть, ты хочешь наказать себя за что-то?
Андрей ничего не ответил. Но в какой-то момент он просто ненавидел Абу
Дуна за этот вопрос. Тем более, что глубоко в душе Деляну чувствовал, что
пират прав.

В этот день Цепеш больше не появился у них. Зато вскоре пришли
несколько служителей и притащили мешки с соломой, чтобы спать, и неожиданно
обильную еду. Казалось, всех поразила глухота, потому что они не отвечали на
вопросы и не реагировали на попытки завязать разговор. День близился к
концу, и в течение его Андрей и Абу Дун не видели ни рыцаря, ни кого-либо из
его воинов. На другое утро они снова остались одни.
Покидать комнату им не разрешалось, но, так как единственное окно
находилось непосредственно над городскими воротами, от них не осталось
скрытым, что в городе царит оживленное движение. Целый день сюда стекались
люди, поодиночке и небольшими группами, пешком или на телегах, запряженных
лошадьми или мулами, груженных наспех собранными пожитками. Эта картина
испугала Андрея, - она давала ясное представление о том, что творится в
городе.
Петерсхаузен готовился к войне. Люди торопились сюда не потому, что
предстоял базарный день или какой-нибудь праздник. Они покидали усадьбы и
деревни, так как бежали от опасности, которой еще никто не видел, но которая
почти ощутимо витала в воздухе.
Когда солнце на западе уже клонилось к горам, к ним пришли. Впрочем,
это был не Цепеш, а Влад. Он выглядел невыспавшимся и утомленным. Под
глазами у него обозначились темные круги, а руки слегка дрожали. Андрей
чувствовал: что-то случилось.