"Адам Холланек. Фаустерон" - читать интересную книгу автора

другу подходили, идеально соответствовали как физически, так и
психологически. Болтали о разных там глупостях, и это очень им нравилось.
Посвящали друг друга в каждую мелочь своих дурацких чувств. А по. отношению
к Ежи она повела себя просто ужасно. Сообщила, что он ей осточертел, что он
стар, что делать с таким стариком ей нечего, сплошные мучения и тоска.
Словом, сказала все. И наконец: надо расстаться. Прямо так. При том парне,
который тоже был настроен по-боевому. "Не думайте, что я вас обманул.
Никакой грязи. Что вы, в конце концов, о ней знаете? Вы же чужие люди.
Какое вы имеете на нее право?"
И вот тут-то Ежи Фауста осенило. Решил воспользоваться своей наукой.
"Заморожу ее, - решил он. Остановлю в том виде, в котором ее люблю, а сам
воспользуюсь другим изобретением и омоложусь".
Все эти вещи он уже опробовал на животных. Почему бы не испытать их и
на себе?
- Погляди на мою шею, - сказал он, расстегивая воротничок своей всегда
белоснежной рубашки. На тыльной стороне шеи я увидел цепочки вертикальных
шрамов. Маленьких, еле заметных, давно зарубцевавшихся. Когда-то здесь были
раны.
-Эта парочка не пробыла в ваннах и десяти лет,- добавил он.
И тут же начал описывать жуткие процедуры, которым он их подвергал.
Идя по стопам знаменитых открытий Филатова, установившего, что в тканях,
которые находятся при низких температурах, возникают активные вещества, так
называемые биогенные стимуляторы, Фауст сделал следующий шаг. Ему удалось
выделить одно из таких веществ.
- Раньше никому это не удавалось, - говорил он по-прежнему запальчиво,
но и с характерной для себя научной обстоятельностью. - Никому, ибо я
первый сумел довести человека до нулевой температуры. И даже ниже.
Вещество, защищающее от неминуемой смерти то, что осталось от организма,
проявляет себя при этом особенно сильно. Его становится много, причем оно
очень активно. Я назвал его фаустероном, поскольку оно близко к гормонам,
понимаешь? Если бы удалось его синтезировать, это был бы настоящий эликсир
молодости!
Он замолчал и перевел взгляд на фигуры в ваннах. Подошел к ним и, к
моему изумлению, и отвращению, начал их поворачивать, показывая места, с
которых брал кожу, содержащую созданный холодом природный фаустерон.
- Уверяю тебя, это была весьма неприятная процедура.
Он охладил этих двоих. Спустя несколько месяцев, или даже год, в их
телах накапливалось много фаустерона, тогда он их отогревал - иногда почти
приводил в сознание. Срезал лоскутки кожи, приживлял себе. Хотя их было не
так много, они возвращали молодость его лицу и всему телу. Потом он снова
замораживал людей на долгие месяцы. Вновь отогревал, опять брал кожу. Так
проходили годы,
- Сколько всего? - спросил я нетерпеливо.
- Десять лет. Завтра исполняется ровно десять.
Теперь я уже понимал, откуда взялись слухи о его длительных
экспедициях в дальние страны, куда-то на Амазонку.
- Уяснил? Десять лет. И она спустя эти годы выйдет отсюда такой же,
какой была, когда я уложил ее в ванну. Девятнадцатилетней девчонкой. Самый
лучший возраст. Как было не попробовать? Я думал: "Остановлю ее, заморожу в
том виде, в каком люблю, а сам омоложусь". Правда, это потребовало времени.