"Виктория Холт. Мадонна Семи Холмов" - читать интересную книгу автора

безбрачия. А здесь, в этом закрытом от посторонних взоров Субиако, он мог
беспрепятственно отдаться своей радости. Так что она без особой печали
вспоминала свой прекрасный дом на площади Пиццо-ди-Мерло, дом, в котором,
благодаря щедрости Родриго, она жила столь пышно и удобно. Ей нравился и
квартал Понте, ведь жизнь била в нем ключом. Это был один из самых
густонаселенных кварталов города, здесь полно торговцев и банкиров. Селились
тут и самые известные и процветающие из городских куртизанок, а гордостью
Понте было благороднейшее семейство Орсини, чей замок Торре-ди-Ноне
составлял часть старой городской стены.
Себя Ваноцца к куртизанкам не причисляла: она всегда была верна Родриго
и считала его своим мужем, но понимала, что Родриго, будучи кардиналом,
жениться не мог, а если бы и мог, то был бы обязан выбрать супругу из
совершенно иного слоя общества.
Но если Родриго и не мог сочетаться с нею браком, он относился к ней с
заботою, пожалуй, даже большей, чем относятся к своим женам иные законные
мужья. Для Ваноццы Родриго был самым замечательным мужчиной Рима. Она
понимала, что не одна она так высоко его ценит, хотя, конечно, у такого
человека должны быть и враги. Он создан для почестей, и была у него
определенная цель - папство. Те, кто хорошо его знал, понимали, что он имел
все шансы осуществить свои амбиции. Эти изысканные манеры, этот звучный
голос, эта куртуазность обмануть никого не могли: его манеры были совершенно
естественны, но под ними скрывалось неукротимое честолюбие, которое
непременно приведет его к желанной вершине.
Ваноцца боготворила Родриго, ибо он обладал всеми теми качествами,
которыми, по ее мнению, и должны обладать настоящие мужчины. И потому теперь
она возносила мольбы всем святым и Деве Марии: пусть еще не рожденное дитя
будет таким же очаровательным и прекрасным (Родриго, сам красавец, был
весьма чувствителен к красоте) и даже если она, тридцативосьмилетняя
матрона, перестанет возбуждать его желания, свет его любви к их детям да
прольется на нее...
Но сколько еще сможет она удерживать детей под своей крышей? Не так уж
и долго, это она понимала. Они уедут, как уехал Педро Луис. Родриго имел на
мальчиков далеко идущие планы, а Ваноцца хоть и была основной возлюбленной
кардинала, не обладала в Риме никаким положением.
Но он всегда будет помнить ее, потому что часть ее живет в их
мальчиках, и она сохранит свой прекрасный дом, который он ей подарил. В
таких домах жили самые благородные римские семейства, и ей это ужасно
импонировало. Ей нравилось принимать гостей в главной комнате, белые стены
которой она украсила гобеленами и картинами, потому что ей хотелось сделать
свой дом таким же пышным, как обиталища великих семей - Орсини и Колонна.
Возлюбленный ее не скупился и преподнес ей множество щедрых даров, помимо
гобеленов и картин у нее были драгоценности, прекрасная мебель, орнаменты из
порфира и мрамора и - самое для нее ценное - ее креденца, большой сундук,
где она хранила майолику, золотые и серебряные кубки и бокалы. Креденца была
символом общественного положения, и каждый раз, когда Ваноцца глядела на
нее, глаза ее загорались от радости. Она любила бродить по своему
прекрасному дому, трогать свои прекрасные вещи, и в этой прохладной тиши,
огражденная от городского шума толстыми стенами, говорила себе: ей повезло,
она может считать себя счастливой женщиной, ибо Родриго Борджа вошел в ее
жизнь и возжелал ее.