"Виктория Холт. Роковой выбор ("Королевы Англии" #9) " - читать интересную книгу автора

допустить повторения чего-либо подобного.
Шло время, и казалось все более вероятным, что трон достанется моему
отцу. Его героические победы на море были забыты. Помнили только то, что
он - католик. Уже слышны были раскаты приближающейся грозы народного
недовольства, и мне предстояло убедиться, насколько опасной она могла
оказаться.
Однажды Мария-Беатриса сообщила нам радостное известие:
- У меня будет ребенок, - сказала она, и ее прекрасные глаза сияли
счастьем.
Мы все обрадовались, особенно мой отец. Он обнял меня с чувством,
которое он всегда обнаруживал при наших встречах.
- Я так счастлив, что вы с мачехой такие подруги, - сказал он. - Ничто
не могло бы доставить мне большего удовольствия. А скоро у тебя будет
маленький брат... или сестра. Это будет чудесно, правда?
Я согласилась, но невольно вспомнила о маленьких братьях, так быстро
исчезавших из нашей детской, что я не запомнила ни одного из них.
Я надеялась, что наш новый братец не покинет нас так быстро.

ЦЕЛОМУДРЕННАЯ НИМФА

Мы уже давно не жили в Ричмонде. Наш двор обосновался в Сент-Джеймсе, в
старинном дворце, бывшем некогда, еще задолго до норманнского завоевания,
женским лепрозорием. Основанный в честь св. Иакова, он сохранил свое
название, став дворцом. Как и Ричмонд, он был полон воспоминаний. Все чаще
слыша о склонности отца к католицизму, я думала о своей тезке, Марии,
которая жила здесь, когда ее муж, Филип II, король Испании, оставил ее. Он
не был хорошим мужем; религия стала у него манией, а такие люди думают
только о долге перед Богом и не слишком беспокоятся о своих ближних. Может
быть, люди для них не представляют такой важности. Однако, несмотря на то,
что я часто думала о несчастной и жестокой королеве Марии, по чьему приказу
людей отправляли на костер за нежелание обратиться в католичество, я была
счастлива жить там с отцом и Марией-Беатрисой.
Как раз в это время я впервые познакомилась с Фрэнсис Эпсли. Она
получила место при дворе, так как ее отец был другом моего.
С момента нашей первой встречи я была ею очарована. Когда ее
представляли, у меня даже возникло желание поцеловать ей руку, чтобы
выразить свое восхищение ее совершенством, совершенством, которого мне
никогда не достичь.
Она была на несколько лет старше меня, и, когда она говорила со мной, я
была слишком смущена, чтобы вслушиваться в ее слова. Единственное, что я
поняла, это то, что ее отец - сэр Эллен Эпсли.
Мой отец всегда был добр к ее отцу, сказала она мне.
Когда она уходила, я сказала, что мы должны встретиться снова и не на
такой короткий срок.
- Я была бы счастлива, - отвечала Фрэнсис, - но у меня есть
обязанности, и я не могу свободно располагать собой.
- Тогда я буду писать вам, - сказала я, и Фрэнсис ответила, что это
доставит ей большое удовольствие.
Я была настолько преисполнена восхищения ею, что все это заметили. Я
рассказала о Фрэнсис Марии-Беатрисе.