"Виктория Холт. Роковой выбор ("Королевы Англии" #9) " - читать интересную книгу автора

большое влияние все эти внезапно обострившиеся антикатолические настроения
оказали на жизнь моего отца.
К делу Люзанси отнеслись настолько серьезно, что этот вопрос обсуждался
в палате общин, и лорд Уильям Рассел, ревностный протестант, ненавидевший
французов и порицающий распущенность двора, воспользовался случаем провести
новые законы против католиков, в результате чего ни один английский
подданный не мог совершать службы по католическому обряду где бы то ни было.
Это был выпад не только против Марии-Беатрисы, но и против самой
королевы, которая находилась под подозрением со времени ее приезда в Англию.
Даже когда объявились свидетели преступлений Люзанси, совершенных им у
себя на родине во Франции и он был полностью опозорен, этот закон остался в
силе.
Мне кажется, Мария-Беатриса не представляла себе, насколько она
непопулярна. Она была очень молода, влюблена в своего мужа, оказавшегося
таким добрым и ласковым, и очень расположена к своему деверю, королю.
Большой трагедией стала для нее смерть маленькой Катарины-Лауры в
возрасте всего лишь десяти месяцев.
Мы говорили об этом с Анной Трелони. - Как странно, - сказала я. - У
короля есть дети от других женщин, а королева бездетна. А у моего отца... у
него только Анна и я, хотя у него есть и еще дети...
- И к тому же здоровые, - напомнила мне Анна.
- Почему это так, Анна? Может быть, это послано им в наказание?
Я видела, что Анна была согласна со мной, но боялась сказать об этом
вслух.
- Потому, - продолжала я, - что они изменяли своим женам.
Как это было грустно и непонятно! Король любил королеву, но и других
женщин тоже. И я была вынуждена признать, что мой отец в этом отношении
походил на своего брата.
Я не хотела думать об Арабелле Черчилль и ей подобных. Но они
существовали.
Мы пытались утешить бедную Марию-Беатрису в ее потере. Это было
нелегко. Я слышала шепот о том, что смерть малютки была зловещим знаком.
Повторялось то же, что было и с королем. Незаконные дети доставались братьям
легко, а вот законных судьба их лишила.
Я была убеждена, что это было наказанием за их безнравственность. Надо
же, чтобы двух самых чудесных людей, каких я знала, постигла одна и та же
участь.
Период траура по Катарине-Лауре был недолог, и о ней быстро забыли.
Возможно, потому, что мой дядя решил, что теперь у его брата, как и у
него самого, не будет законных наследников, он решил уделять Анне и мне
больше внимания. Мы присутствовали на придворном спектакле, а потом посетили
банкет у лорд-мэра и сидели рядом с королем и королевой, чтобы все могли нас
видеть.
Меня конфирмовал Генри Комптон, епископ Лондонский, чтобы показать
всем, что я не разделяю веру моего отца, и мне кажется, что событие было
воспринято с большим удовлетворением. Толпа бурно нас приветствовала. Короля
всегда приветствовали. Я слышала, что, несмотря на его распутную жизнь, в
народе его любили больше, чем какого-либо другого короля после Эдуарда IV,
на которого он был немного похож. Тот, судя по описаниям, был высоким, очень
красивым и таким же распутным, как и Карл. Правда, моего дядю нельзя было