"Василий Федорович Хомченко. При опознании - задержать (Повесть) " - читать интересную книгу автора

или даже страшного известия.
- Ваше благородие, - перебил его мысли урядник, - значит вы будете
расследовать дело о поджоге? А вы знаете, что там бомбу взорвали?
Террористы.
- Что-что? - повернулся к нему Богушевич. - Террористы взорвали бомбой
конюшню? Такой важный государственный объект? - И не выдержал, засмеялся. -
А откуда у нас взялись террористы?
- Зря насмехаетесь, ваше благородие, - обиженно проговорил Носик. -
Если я малограмотный, так думаете - дурак? И я книжки читаю, хоть гимназий
не кончал. Про Бову Королевича читал. Евангелие перед сном. Книжки люблю. А
что бомбой взорвали, так то люди говорят.
Богушевич не стал больше спорить с урядником, убеждать его, что все
это бабьи сказки. И тут же стал думать о чем-то ином. Но Носик не
отступался.
- Вот вы не верите, - сказал он все так же обиженно, - а из Петербурга
бумага пришла, что ищут террориста, который убежал из тюрьмы. Может, он как
раз в нашем уезде и прячется. Кто знает.
До Обручевки было уже недалеко. На этой улице стояли обыкновенные
деревенские хаты - и старые бревенчатые, и беленые мазанки. Носик, чтобы не
молчать - это было для него невыносимо, - рассказывал о хозяевах тех домов,
мимо которых они проезжали.
- Вот тут, - показал он пальцем на чистенькую мазанку, - живет
студент. Только теперь он не студент, а высланный из Петербурга.
- А за что его выслали?
- Бунтовал против начальства. А разве бунтовать полагается? Разве оно,
начальство, их глупей, студентов? Ученые же профессора. Их надо уважать.
Скажем, вы, ваше благородие, и я. Вы вон лицей кончали, а я? Три зимы в
школу ходил. Как же мне бунтовать против вас или против своего пристава?
Разве я вас грамотней, ваше благородие?
- Да перестань ты, - не стерпел Богушевич. - Зарядил: ваше благородие
да ваше благородие.
- А вон там, - пропустив мимо ушей его слова, показал Носик на другую
хату, - живет вдова. У нее трое сыновей. Двух осудили, и они пошли по этапу
в Сибирь. Один - мешочник, другой - рыболов.
- Как это "рыболов", - не понял Богушевич. - Рыбу ловит? Рыбак?
- Нет, на воровском языке рыболовами называют тех, кто срезает
чемоданы с задков карет. Прицепится к задку, обрежет да тикать. А мешочник,
или мешкопер - это уж самый последний, самый подлый вор: он у крестьян с
возов мешки и торбы крадет... Они же, все эти каторжники, воры и жулики,
говорят на своем языке. Неужто вас этому в лицее не учили?
- Нет, не учили.
- А знать надо, а то будете слушать, что они говорят, и ничего не
поймете. Я же вот знаю. - Носик самодовольно усмехнулся, расправил плечи -
хоть в этом почувствовал свой перевес над паном следователем. - Шкары - что
такое? Не знаете. Штаны это. Кошелек - лапотник... Голубятники - воры, что
работают на чердаках. Похоронщики крадут в домах, где лежат перед
отпеванием покойники. Марушники - на похоронах. Стекольщики залезают через
окна, а дворники входят с парадного входа... Мойщики обкрадывают пассажиров
в поездах. Понтачи собирают толпу каким-нибудь скандалом и очищают карманы
раззяв. Клюквенники - церковные воры. Есть и хипесники, те обкрадывают