"Ночной гость" - читать интересную книгу автора (Ричардс Синда)

Глава 3

Проснувшись, Тея различила в кухне голоса. Это сбило ее с толку, потому что там никого не должно было быть.

– Нет, крошка, – умолял мужской голос. – Не корми своего бедного старого папулю кашкой! Этим утром ему совсем не хочется кашки. Ну подожди… ммм… какая вкусная овсянка, моя милая. А теперь и ты съешь немножко.

На мгновение воцарилась тишина, а затем высокий детский голос произнес:

– Па!

– Что, моя хорошая? – спросил мужской голос. – Ну съешь еще чуть-чуть. Вот молодец!

Тея даже не стала искать халат. Ворвавшись в кухню, она увидела, как Диллон протягивает Кэтлин очередную ложку овсяной каши.

– А вот и наша мамочка, – сказал он малышке. – Доброе утро, Тея. Хорошо выспалась? – спросил он ее, как будто вчерашней сцены не было.

– Я?! – удивленно воскликнула Тея, и Диллон заметно сник.

«Не иначе как страдает с похмелья», – подумала она.

Диллон дал девочке попить.

– Что это ты, скажи на милость, делаешь?

– Мы… – ответил он, вытирая Кэтлин рот, – мы завтракаем, моя дочь и я. У нас тут есть еще немного жареного бекона. Хочешь, сделаю тебе сандвич?

– Не хочу. Признавайся, чем ты ее накормил?

– Кашей, – ответил Диллон и уточнил: – Овсянкой. С апельсиновым соком.

– Она не любит овсянку.

Обожаемое единственное дитя тотчас уличило родную мать во лжи, с видимым удовольствием проглотив полную ложку.

– А где ты взял апельсиновый сок? У меня не было никакого сока! – не унималась Тея.

– Будет тебе, Тея, – попытался успокоить ее Диллон. Он как ни в чем не бывало продолжал кормить дочь. – Если для тебя это так важно, так и быть, раскрою секрет.

– Вовсе не важно! – огрызнулась Тея, хотя по ее голосу было ясно, что это не так. Диллон поморщился. – Так что ты мне собирался сказать?

– Ну, мы кое-куда зашли, – начал Диллон, готовый к тому, что Тея снова обрушится на него с упреками.

– Кто это мы? – строго спросила Тея. У нее внутри все похолодело.

– Вот эта малышка, – Диллон, указал на Кэтлин, – и я. Кстати, ты мне так и не сказала, как ее зовут.

– Куда вы с ней ходили?

Тея буквально кипела от возмущения: Господи, как он осмелился тащить куда-то ее ребенка?!

– В лавку к Родди.

– К Родди?! – ужаснулась она, будто это была не бакалейная лавка, а какое-то злачное место.

– Именно туда, – спокойно подтвердил Диллон. – Эта крошка меня попросила, и я не мог ей отказать, – добавил он.

– Ах вот как, попросила! – возмутилась Тея и запнулась. До нее дошла вся нелепость этого утверждения. Она перевела взгляд на дочь – Кэтлин радостно ей улыбнулась. Ладно, где бы они ни были, малышке от этого хуже не стало.

– Представь себе, – Диллон даже бровью не повел, – так и сказала: «Папа, у нас нет сока». И мы пошли его купить. А что еще нам оставалось делать?

Посмотреть на него – сама невинность. Тея переводила глаза с одного на другого и не знала, как ей реагировать, но при виде двух невиннейших улыбок гнев ее потихоньку остыл.

– Ты говоришь, попросила, – повторила Тея.

– О да! – подтвердил Диллон. – На гэльском языке.

– На каком? – Тея расхохоталась помимо своей воли, но уже в следующее мгновение ей стало не по себе: подумать только, она в очередной раз стала жертвой этого змея-искусителя. – Понятно, – ответила она вслух. – Странно, что она не сообщила тебе свое имя. На гэльском.

Диллон снова расплылся в улыбке, что называется, от уха до уха. Тея уже давно не видела его таким. Она не удержалась от соблазна и заглянула ему в глаза. Казалось, они постоянно меняли свой цвет. Похоже, что Диллону приятно оттого, что она на него смотрит!

Тея нахмурилась. Меньше всего ей хотелось быть объектом его интереса.

– Она не сказала, как ее зовут, чтобы не обидеть маму, – продолжал Диллон. – Ей, видите ли, не хочется занимать ничью сторону. По ее словам, только мама может представить нас друг другу, как полагается. Если, конечно, захочет, – добавил он уже со всей серьезностью, глядя Тее в глаза.

Тея ничего не ответила.

– Она знает, кто я такой? – через некоторое время спросил Диллон, и Тея почувствовала, как в ней снова закипает злость.

– Нет, не знает, – сухо ответила она.

– Она называет меня «па», – настаивал Диллон.

– Па! – воскликнула Кэтлин, будто услышав подсказку.

– Это еще ничего не значит. Подумаешь, «па»! Просто бессмысленный набор звуков. Все дети в этом возрасте издают что-то похожее.

– Па! – вновь воскликнула Кэтлин, на сей раз протягивая к Диллону ручки.

Тея стояла не шелохнувшись.

– Будь добра, – обратился к ней Диллон, – скажи, можно ли бессмысленному набору звуков взять ребенка на руки?

– Нет! – отрезала Тея.

– По крайней мере пока ты будешь одеваться, – предложил Диллон, и его глаза скользнули по ее телу.

Тея посмотрела на свою ночную рубашку – этот наряд даже с большой натяжкой нельзя было назвать откровенным, но стоило Диллону обратить на него внимание – и он тотчас показался таковым.

– Я сейчас вернусь, – сказала Тея, – а ты побудь здесь.

«О Боже!» – повторяла она про себя, торопясь к себе в спальню. «О Боже!» – опять вырвалось у нее, когда она увидела себя в зеркале. Ее волосы, длинные и от природы волнистые, в этом сыром климате стали абсолютно непослушными. Несколько часов беспокойного сна – и она похожа на горгону Медузу.[1] Но сейчас не время расстраиваться по этому поводу, есть проблемы и посерьезнее. Например, что делать с этим Камероном? Накануне он явно выпил лишнего, а протрезвев, изо всех сил старается изобразить доброго папочку. С одной стороны, жестоко запрещать Диллону видеть девочку, но с другой – кто поручится, что он снова не бросит их, а малышка может привыкнуть к нему.

«Не хочу привязываться к нему, – внезапно подумала Тея. – А как устоять, когда перед тобой истинный силки Камерон! Любая женщина почувствует это, стоит ей хоть немного побыть в его обществе!» И вместе с тем он казался потерянным и одиноким.

– О Боже, что мне делать?! – прошептала Тея и принялась приводить волосы в порядок. – Тея, Тея, – твердила она сквозь зубы. – Да ни один силки даже не посмотрит в твою сторону. Ну и вид… словно ты сто лет не причесывалась.

Наконец ей удалось заплести их в длинную косу. Она надела лиловый свитер такого оттенка, который, пожалуй, не идет тем, у кого каштановые волосы. Ее тетя Мэри Энн наверняка пришла бы в ужас.

Тея вздохнула, и на нее накатила волна ностальгии, но тоска по родине никогда не бывала долгой в этом суровом краю. Повздыхав, Тея натянула свои повседневные джинсы – чтобы Диллон не подумал, что она нарядилась специально для него. Однако женская натура все-таки взяла верх, и Тея слегка подкрасила губы. Она ни за что не стала бы этого делать, если бы не та стройная блондинка с модной стрижкой, что приезжала сюда накануне.

Когда Тея вернулась на кухню, Диллон, поглощая бекон, читал местную газету, умудряясь держать Кэтлин на руках. Волосы его были перепачканы овсянкой.

– Диллон, нам нужно поговорить, – начала Тея, переступая порог.

– Согласен, – подтвердил он и с интересом посмотрел в ее сторону. Кэтлин со счастливым видом восседала у него на колене, болтала ножками и всем своим видом излучала радость.

«Я так и знала, – подумала в панике Тея. – Он ей понравился».

– Надвигается шторм, – заметил Диллон. – Мы прошлись по магазинам, купили немного еды. Тебе не придется выходить в дождь.

– Ты хочешь сказать, что заходил в лавку к Родди и купил мне продуктов? – не поверила собственным ушам Тея.

Диллон бросил на нее отсутствующий взгляд и снова уткнулся в газету.

– Да.

Кэтлин тем временем пыталась запихнуть ему в рот палец.

– Диллон, ты с ума сошел! – Не дай Бог, весь остров подумает, что она у него на содержании! Как у него хватило самонадеянности расхаживать по магазинам и покупать ей что-либо!

– А я иного мнения, – спокойно возразил он, хотя ему немного мешал палец Кэтлин, который та все-таки засунула ему в рот. – Правда, признаюсь, когда-то я сделал нечто такое, что способно вызвать подозрения. А в чем дело?

– В чем? Ты сам знаешь в чем! Флора, Родди и все остальные старики, которые к ним приходят, – что они могут подумать? Да там бывает полпоселка! Как ты посмел заходить туда с Кэтлин на руках?

– Ах вот оно что, все дело в Кэтлин, – улыбнулся Диллон и погладил девочку по головке. – Моя крошка Кэти, – нежно добавил он. Тея отметила про себя, что он уже называет девочку уменьшительным именем.

– Она не твоя «крошка Кэти»! И ты не имел права брать ее с собой!

– Тея, какая муха тебя укусила? Или ты до сих пор считаешь, что Родди… да что там Родди! Каждый второй взрослый на этом острове не знает, чья она дочь? Гриффин был на буровой почти месяц до своей гибели. Это крошечный островок, Тея. На протяжении столетий жители только и делают, что наблюдают за тем, что происходит у соседей – им ведь больше нечем заняться. И все прекрасно умеют считать от девяти назад. Я ее отец, и это ни для кого не секрет. А если кто еще не знает, то я сам скажу. Так вот, Тея, я пропустил важный этап ее жизни и хотел бы наверстать упущенное.

Тея едва слышала, что он ей говорит. Значит, это всем известно. Ни для кого не секрет…

– Но Флора и все остальные… меня приняли в вязальный кооператив…

Диллон посмотрел на нее непонимающим взглядом:

– А какое это имеет ко всему отношение?

– Такое, что я не умею вязать! – в сердцах воскликнула Тея. – С какой стати они приняли меня? Неужели они знали правду о Кэтлин?

– Господи! – прошептал Диллон. – На всем острове только одна ненормальная, и она мать моего ребенка! Тея, тебя здесь любят. Людям все равно, умеешь ты вязать или нет! Им даже все равно, что ты американка. И что отец твоего ребенка – я, им тоже все равно!

– А моей национальности прошу не касаться. Ну и что, что я американка? – кипятилась Тея.

– А по мне, в этом даже что-то есть, – примирительно произнес Диллон.

– Не лги!

– Не лгу. И пожалуйста, выслушай меня. Я пришел к тебе как муж.

Это заявление застало ее врасплох. От удивления Тея остановилась как вкопанная. Не иначе как Диллон с ума сошел!

– О сердце, замри в груди! – театрально произнесла она, вложив в эти слова как можно больше сарказма. Тея подошла к окну и взглянула на море. Диллон прав – надвигается шторм. Ей тотчас вспомнился Гриффин. «Всегда ожидай дождя и ветра, – любил повторять он, – и будь благодарна за солнце».

«Знал бы ты, Гриффин, что последнее время у меня было совсем немного солнечных дней».

– Тея! – услышала она за спиной голос Диллона.

– Что?

– Может, я все-таки услышу ответ? Мне еще ни разу не приходилось делать женщине предложение. Я имею в виду законный брак, – поспешил добавить он, заметив скептическое выражение ее лица.

– Зачем тебе это? – спросила она, отворачиваясь от окна и сложив на груди руки.

– Как это зачем?

– С какой стати ты вдруг захотел жениться на мне?

– Знаешь, Тея, что-то до меня плохо доходит, о чем ты спрашиваешь, – у меня на коленях сидит Кэти.

– Наверное, я единственная известная тебе женщина, которая ни разу не попросила тебя подстричься? – предположила Тея с сарказмом в голосе. – И не называй ее Кэти!

Диллон, закрыв глаза, коротко вздохнул. Тея отвернулась от него, занявшись наведением порядка на кухне. Внезапно она почувствовала, что Диллон стоит у нее за спиной.

– Потому что ты единственная женщина, которая никогда не делала мне замечания из-за длины моих волос, – негромко произнес Диллон.

– Мне все равно, хочешь ты быть похожим на пещерного человека или нет, – в пику ему возразила Тея, помимо своей воли глядя ему в глаза, и потянулась к дочери. Кэтлин, сидя на руках отца, моментально расцвела улыбкой. – Но раз уж так произошло… Я не вижу причин губить из-за этого наши жизни. Мне от тебя ничего не надо. Я уж как-нибудь обойдусь без тебя. Будь по-другому, я бы давно дала тебе знать. Так что можешь не жертвовать собой.

– Жертвовать? – перебил ее он. – Она моя, Тея…

– Ошибаешься. Она моя. Зачем ты здесь?

– Я тебе уже сказал. Я хочу, чтобы мы узаконили наши отношения.

– Ну уж нет, покорнейше благодарю. Почему бы тебе не вернуться в Абердин, или где ты там болтаешься, когда не ныряешь? Готова поспорить, что там наверняка отыщется хотя бы одна душа, что ждет твоего возвращения.

– Я намерен болтаться тут.

– А ты у меня спросил? Лично мне ты не нужен!

– Вижу, – произнес он и вручил ей ребенка. – И все равно останусь у вас до начала следующей вахты. – С этими словами он пересек кухню и снял с крючка куртку. – Но пока ухожу. Я слишком зол и не хотел бы наговорить тебе обидных слов, их ведь потом уже не возьмешь назад.

– Зол?

– А ты как думала? Какому мужику понравится, когда его вынуждают чувствовать себя полным идиотом – и это тогда, когда он предлагает женщине руку и сердце!

– Согласна. Но попрошу тебя об одном – когда ты в следующий раз задумаешь делать предложение, не привози с собой любовницу.

Диллон попытался возразить, но потом передумал.

– Поговорим позже, – сказал он и шагнул к ней. По голосу было слышно, что он едва сдерживается, однако все-таки наклонился, чтобы поцеловать Кэтлин.

– До свидания, моя хорошая. И не говори маме, куда еще мы с тобой ходили.

Увидев, что Диллон уходит, Кэтлин заплакала.

– Диллон! – крикнула ему вслед Тея, но была вынуждена переключить внимание на дочь, – Кэтлин, Кэтлин, – приговаривала она, покачивая малышку на колене, – не плачь, моя милая! Мне и без того плохо.

Но Кэтлин расплакалась сильнее и все тянула ручонки к пропавшему куда-то папе. Тея поймала себя на том, что ходит от окна к окну в надежде увидеть, не мелькнет ли фигура Диллона.

«Не будь идиоткой! – приказала она себе. – Разве не все равно, куда он пошел?!» Пусть себе катится на все четыре стороны – какая ей разница!

Но уже в следующее мгновение она заметила, что Диллон шагает вдоль берега в сторону поселка. Шел он быстро, широким шагом и вскоре скрылся из виду.

– Кэтлин, не реви, прошу тебя!

Уговорив дочку, Тея сама готова была разреветься. Господи, что это с ней? Поссорилась с Диллоном, и теперь неизвестно, как он поступит. Тея легонько похлопала малышку по спинке и принялась расхаживать взад-вперед. Наконец, выбившись из сил, в изнеможении опустилась на стул у кухонного стола. Стоило ей сесть, как Кэтлин расплакалась еще громче.

– Кэтлин, тише, – прошептала Тея, чувствуя, что больше не в силах сдерживать слезы.

Диллона на первый взгляд никак не отнесешь к тому типу мужчин, что готовы взвалить на себя ответственность за ребенка. Если уж на то пошло, Тея сделала для него благое дело, не усложняя ему жизнь, не требуя денег. Так что он может спокойно продолжать и дальше охмурять женщин и разъезжать на дорогих автомобилях.

– Как ты думаешь, Кэтлин, что с ним случилось? – спросила у дочки Тея, словно малышка знала ответ на этот вопрос. – Нет, я с ума сойду! Он здесь – и его здесь нет. Одним словом – Силки! Когда в них нуждаешься – их нет. Я так и знала, что мы будем из-за него плакать!

Так они и ревели на пару, пока это занятие им не надоело.

– Ну-ка погоди, – сказала наконец Тея, посмотрев на дочь. – А что это значит: «не говори маме, куда еще мы с тобой ходили»?

– Па! – воскликнула Кэтлин и расцвела в улыбке.

– Да уж, па! – сердито буркнула Тея, вытирая слезы, и посадила ребенка на детский стульчик – ей показалось, что кто-то постучал в кухонную дверь. Интересно, кто это? Она пошла открывать. Отодвинула засов и увидела… Диллона. Он стоял под дождем и смотрел на нее.

Она ждала, и он тоже ждал, пристально глядя ей в лицо. Но это только еще больше рассердило ее.

– Я думала, ты на меня злишься, – наконец произнесла Тея.

– Уже не злюсь, – буркнул он и снова посмотрел на нее.

– Диллон, я не хочу видеть тебя здесь, – решительно заявила Тея.

– Знаю, – спокойно ответил он.

Он вымок до нитки; длинные волосы прилипли к лицу. Сейчас его глаза казались серыми.

– Тея, это мой ребенок. Ты можешь объяснить, почему прогоняешь меня?

– Послушай, Диллон, а ты не можешь прямо сказать, чего ты хочешь? Мне ведь и вправду ничего от тебя не нужно! Ты свободен!

– Зачем мне такая свобода, Тея? Я хочу видеться с дочерью.

– Почему? – негромко спросила она.

– Что за дурацкий вопрос?

– Это вопрос, на который тебе придется дать ответ, прежде чем я впущу тебя к себе в дом, – твердо заяви– ла Тея.

– Тея… – начал было Диллон, но тотчас заколебался. – Не делай глупостей. Не притворяйся, что между нами ничего нет. Можно подумать, ты не понимаешь, что нас разлучило раскаяние! Нам обоим было стыдно. Но зато у нас есть Кэти. Хотя, впрочем, есть и нечто большее. Последние полтора года я постоянно думал о нас. Мы оба слишком долго казнились за то, что между нами произошло.

– Оставь нас в покое, Диллон, – перебила его Тея и попыталась захлопнуть дверь, но Диллон, словно предвидя ее намерения, крепко ухватился за дверную ручку. Так они и стояли друг перед другом. Тея смотрела ему в глаза, в душе признав, что он прав. Между ними действительно существует нечто большее, чем общий ребенок.

– Тея, – обратился к ней Диллон, но она словно окаменела. – За спокойствие наших женщин и всегда горящий очаг! – негромко произнес он на гэльском.

– Что это значит? – встрепенулась Тея.

– Это боевой клич Камеронов. Члены нашего клана когда-то произносили эти слова, прежде чем ринуться в бой, – сказал он и шагнул назад, давая ей возможность закрыть дверь.