"Дэниел Худ. Дракон Фануил (Лайам Ренфорд #1)" - читать интересную книгу автора

что ему просто послышалась эта фраза, но мысль оставалась на месте и
рассеиваться не собиралась. Это была именно мысль, упрямая и неподатливая.
Лайам попытался думать о чем-нибудь другом, но так и не смог вытеснить из
сознания незваную гостью.
"Мы одно целое".
А затем мысль исчезла - так же внезапно, как появилась, - а дракончик
вздрогнул всем телом и вновь распластался на груди человека.
Лайам долго не мог решиться встать. Ему не хотелось прикасаться к
маленькому уродцу. В конце концов, когда тот, судя по дыханию, заснул,
Лайам с трудом поднял руки и осторожно поднес их к груди. Его движения
сковывала брезгливость, смешанная с непонятной заботливостью. Лайам
приподнял спящего дракончика и положил на пол рядом с собой. Оказалось,
что чешуйки его вовсе не жесткие и напоминают не металл, а скорее ткань -
муар или вельвет, - мягкую и теплую. Когда Лайам перекладывал малыша,
Фануил вздохнул. Дыхание было зловонным.
"Пахнет как от покойника", - подумал Лайам и подавил невольную дрожь.
Затем он откатился в сторону и встал на четвереньки, чувствуя, как его
желудок норовит вывернуться наружу. Качество похмелья вполне
соответствовало количеству выпитого спиртного.
"Мы одно целое", - вспомнилось ему, и Лайам покачал головой. Он встал
и, с трудом держась на ногах, заковылял к выходу. Шагнув через порог, он,
повинуясь какому-то неясному порыву, оглянулся на Фануила. Сейчас, когда
дракончик лежал на полу, он показался Лайаму совершенно безвредным. И,
неожиданно для самого себя, Лайам вернулся, подобрал малыша, прижал к
груди и принялся озираться, подыскивая для него какое-нибудь более
подходящее место.
Ближайший к двери рабочий стол был пуст, и Лайам поместил Фануила
туда. Уродец не шелохнулся, и Лайам, посмотрев еще раз, все ли в порядке,
повернулся и вышел из комнаты.
Он дохромал до кухни, даже не попытавшись заглянуть в спальню
Тарквина. Разламывающаяся голова и саднящее горло вынуждали его искать
облегчения. Первое, что приходило в голову, это холодная вода и, возможно,
кусок хлеба. Или горячая булочка. Потом Лайаму припомнилась сдоба, которой
он угощался в Торквее, и его желудок жалобно забурчал. Стеклянная стена
прихожей открывала прекрасный вид на морские дали. Восходящее солнце
окрасило поверхность моря в розовый цвет. Вчерашние облака исчезли
бесследно. Прихожую заполнял бодрящий утренний свет, и тень оконных
переплетов лежала на деревянном полу, словно решетка.
На кухне Лайама встретило все то же таинственное свечение,
уничтожающее все тени. Лайам обыскал все ящики и полки в хозяйстве
Тарквина, надеясь найти хотя бы хлеб или воду. Вода обнаружилась в
кувшине, стоявшем рядом с облицованной кафелем печью; она оказалась куда
холоднее и вкуснее, чем можно было от нее ожидать.
"Магия Тарквина", - подумал Лайам и скривился, вспомнив о рукояти
ножа, торчавшей из груди старика.
Он поднес кувшин с водой к губам и принялся жадно пить, кашляя и
задыхаясь - холод ломил зубы. Постепенно горький привкус во рту исчез.
Возвращая кувшин на законное место, Лайам вдруг ощутил кожей исходящее от
печи тепло и предпочел отступить подальше - на всякий случай.
"А почему бы и нет?" - подумал он мгновение спустя и, протянув руку,