"Дэниел Худ. Наследник волшебника (Лайам Ренфорд #2)" - читать интересную книгу автора

грифон казался тускло-серым, словно отливка из свинца, и вызывал в нем
острое чувство жалости. Лайам покачал головой и решил, что с него довольно.
- Я подожду снаружи, - шепнул он на ухо Кессиасу и повернулся, чтобы
уйти.
- Погодите немного, - также шепотом отозвался эдил, хватая его за
руку. Он строго посмотрел на Лайама. - Мы должны надлежащим образом
выказать свое уважение к храму. И потом нам надо бы поблагодарить
любезнейшего Эластра.
Эдил говорил о жреце, который провел их в храм и почти сразу куда-то
ушел. Лайам так и не смог решить, что за этим кроется, - абсолютное
пренебрежение или особого рода тактичность. Впрочем, он всегда плохо
понимал жрецов.
Лайам кротко кивнул и вместе с Кессиасом преклонил перед алтарем
колени. Однако головы он, в отличие от товарища, не склонил. Его взгляд
был прикован к клетке с грифоном. Через несколько томительно долгих секунд
Лайам почувствовал, что страшно устал. Ему стало казаться, что эдил
никогда не сдвинется с места.
Когда Кессиас в конце концов решил, что пора вставать, Лайам опередил
его и, вскочив на ноги, поспешил к выходу, предоставив эдилу в одиночестве
разыскивать и благодарить то ли очень тактичного, то ли не слишком-то
вежливого жреца.
В тупике, образованном стеной, окружающей храм Раздора, и фасадами
двух остальных святилищ, было холодно, и шальные порывы ветра, загнанные в
теснину, сражались друг с другом, носясь вокруг отключенного на время зимы
фонтана. Лайам остановился на ступенях каменной лестницы и поплотнее
закутался в плащ.
Улица выглядела пустынной, но от храма Раздора доносились резкие
звуки. Казалось, во внутреннем его дворике кто-то в грубой форме отдает
какие-то приказания. Сам храм очертаниями напоминал рыцарский замок.
Здание, стоявшее по левую руку, было окутано безмолвием, и
воображение Лайама тут же сочло это безмолвие зловещим. Там поклонялись
Лаомедону, владыке смерти и серых земель. Ходили слухи - куда более
древние, чем сплетни о богатствах богини Беллоны, - будто в этом храме
хранится книга, в которой записано точное время смерти каждого человека.
Лайам поежился. Хотя ему и доводилось порой обращаться мыслями к небесам,
он знал, что никогда не сможет относиться к божествам Таралона столь же
почтительно, как его приятель - эдил.
Когда Кессиас вышел на улицу, Лайам оторвал взгляд от мрачного здания
и сделал неопределенный жест.
- Скоро пойдет снег, - сказал он.
- Верно, - согласился эдил. Затем, нахмурившись, вопросил:
- Ренфорд, у вас есть хоть какое-то представление о приличиях?
Эдил окинул спутника пристальным взглядом.
Сейчас, стоя друг против друга, они являли собой весьма живописную
пару. Лайам - высокий, худощавый, чисто выбритый, с белокурыми волосами,
закутанный в длинный плащ, и коренастый чернобородый эдил, - уступающий
Лайаму в росте, но зато значительно превосходящий его шириной плеч. Серая
стеганая куртка на толстой подкладке придавала фигуре бравого стража
порядка дополнительную монументальность.
Лайам нервно сглотнул. Взгляд Кессиаса, лишенный какой-либо теплоты,