"Джо Гудмэн. Полуночная принцесса " - читать интересную книгу автора

- Расскажите мне о ней, - сказал он ровным голосом.
Эта просьба, прозвучавшая как плохо завуалированный приказ, повергла
доктора в задумчивость. Перри Гленн не мог не признать, что это интервью,
да и сам Кристиан Маршалл были не слишком ему приятны. Он опять пригладил
бородку и бакенбарды, стремясь оттянуть время и мысленно оценить стоявшего
рядом с ним человека.
Доктор Гленн знал, кто такой Кристиан Маршалл. А если бы и не знал, то
доктор Морган, управляющий клиникой, быстро перечислил бы на пальцах
основные сведения об этом человеке, причем, чтобы ничего не упустить, ему
пришлось бы воспользоваться пальцами на обеих руках. Художник и архитектор.
Второй из четырех сыновей в семье и единственный из уцелевших на войне,
хотя и с серьезным ранением. Награжден за доблесть. После смерти отца,
случившейся шесть месяцев назад, - издатель и владелец газеты "Нью-Йорк
кроникл". В обществе слывет заядлым пьяницей, дамским угодником и любителем
лошадей. Один из первых во всех списках важных гостей. И при всем том, как
ни странно, по-своему отшельник.
Что касается доктора Гленна, то он предпочел бы отклонить запрос на
интервью и экскурсию по больнице, но, как видно, Кристиан Маршалл не из
тех, кому отказывают. Доктор представил себе, как боролся наблюдательный
совет клиники с этим запросом и как в конце концов сдался, потому что
заявка пришла не просто от газеты, а от самого Кристиана Маршалла. Когда
обсуждался характер этого человека, никто не произнес слова "игрок", хотя у
Перри Гленна сложилось именно такое впечатление. Скучающе-высокомерный
взгляд этих бледно-аквамариновых глаз тревожил доктора. Он не мог
избавиться от ощущения, что перед ним картежник, который играет
по-крупному. Решительность и неумолимость сквозили в жестких чертах
напряженного, слегка аскетичного лица посетителя. Никакая улыбка не могла
полностью скрыть ту суровую горечь, которая шла из самых глубин его
существа.
Кристиан Маршалл был гладко выбрит. Наверное, это следует расценивать
как некий вызов диктату современной моды, размышлял доктор, продолжая
поглаживать собственные баки. А может, этот человек понимает, что крепкая
выступающая челюсть и твердая линия рта выдают силу его характера, и не
хочет прятать их под навощенными и напомаженными усами.
Если бы Кристиан узнал, о чем сейчас думает доктор, то каменное
выражение его скульптурного лица могло бы чуть измениться. Он счел бы
догадки Перри Гленна по меньшей мере забавными. Его чисто выбритое лицо не
имело ровным счетом никакого отношения к стремлению показать характер и
объяснялось исключительно волосами - густыми волосами цвета старой центовой
монеты. Макушка, виски, брови - все имело медно-рыжий оттенок, но, когда
ему несколько раз доводилось не побриться, отросшая бородка всегда
получалась огненно-багряного цвета осенней листвы.
- По-моему, немного... э... пестро. Тебе не кажется? - однажды
ненавязчиво заметила мать.
Отец и братья выразили такое же мнение, правда, в гораздо менее
деликатной форме. В тот же вечер Кристиан избавился и от бороды, и от
бакенбард.
Доктор Гленн сдвинул брови, окидывая быстрым оценивающим взглядом
своего собеседника. Он принял во внимание и ширину его плеч, и ту
естественность, с которой этот человек носил невидимые атрибуты власти, и