"Стюарт Хоум. Встан(в)ь перед Христом и убей любовь " - читать интересную книгу автора

конца весь ритуал. Я убеждал себя в абсурдности такой ситуации, но убеждения
не помогали: ужас сковывал меня по рукам и ногам этой ночью и преодолеть его
было не в моих силах. Я попытался воззвать к Гермесу, дабы он снял эту
тяжесть с моего сознания, но моим мольбам никак не удавалось облечься в
слова и я чувствовал себя так, словно у меня отнялся язык. Не знаю уж как
долго я боролся, но, наконец, я понял, что по некоторым причинам Гермес
предпочел, дабы я обошелся без его помощи. Я повернулся к Элизе и она
повернулась ко мне и узрела ужас в моих очах. Я повелел Бет, чтобы она
бежала меня при первых признаках страха, ибо я боялся, да, полагаю, к тому
же и стыдился выдать перед ней свой испуг. Но она пренебрегла моими
наставлениями.
Я помню, как встал с дивана и последовал за Рэйчел в ванную, а дальше
наступило забвение. Пластиковую пленку я, очевидно, постелил поверх простыни
заранее. Абсолютно не помню, как я это делал, но идея оказалась
замечательной - на простынях не осталось ни единого пятнышка. Мне смутно
помниться, что я схватил нож, перерезал им Рэйчел горло, распорол живот, а
затем извлек оттуда внутренности и вывалил ей на грудь. Потом я достал ящик
с инструментами из шкафчика под мойкой, а затем вернулся с ним к телу Холт,
лежавшему в спальне. Мне пришло в голову, что, если разрезать труп на мелкие
куски, то от него будет проще избавиться.
Перед тем, как приступить к работе, я вернулся на кухню и надел пару
резиновых перчаток. Я вовсе не собирался пачкать свои руки в дерьме, которое
все еще вытекало из тела Ванессы. Обернув труп в пластик, я стащил его на
пол. Расстелив пластиковую пленку по полу для того, чтобы не испачкать
ковер, я начал перепиливать шею девушки. Я радовался, что надел резиновые
перчатки, потому что кровь текла ручьями. Пилить я начал спереди и добрался
до позвоночника без особого труда, но к тому времени моя пила уже изрядно
затупилась. Запасного полотна для нее у меня не было, а то, которым я
пользовался, явно не могло больше справиться с человеческими костями. Я
выбросил негодное орудие и взял в руки топор. За считанные секунды я отделил
голову Холт от туловища, после чего принялся расчленять все остальное.
Справившись с руками, я принялся за ноги. Рэйчел был голой, и я
испытывал невыносимое желание сбросить одежду и покатать по полу среди ее
изувеченных останков. У меня с собой не было кондома, но я оторвал палец от
одной резиновой перчатки и натянул его на мой член. С силой вонзая свой член
в кровавую пизду Рэйчел, я несся по волнам следовавших один за другим
оргазмов. Я мог бы заниматься этим всю ночь, но я не стал растягивать
удовольствие и, уступив напору страсти, изверг семя в резиновый палец.
Мне стало как-то не по себе, так что я встал и пошел принять душ. Пока
я смывал кровь с тела, мне, наконец, удалось расставить события последних
дней по местам. Как шаманы древности, которые взбирались на тайное древо,
которое соединяет наш мир с миром богов, я начал постепенно овладевать
искусством перехода из одной моей личины в другую. Для большинства людей я
был Филипп Слоан, кинорежиссер, подозреваемый в убийстве и скрывающийся от
полиции. Когда я заходил в душ, телом моим обладала личность Филиппа, но при
этом я был также и ведьмой по имени Рэйчел Грин. Мне не очень нравилось быть
Филиппом, я предпочитал быть Рэйчел Грин, потому что та была гораздо более
многообразной и яркой личностью.

***