"Брак по расчету" - читать интересную книгу автора (Джонс Марти)

Глава 13

У Лейси дрожали ноги, когда она вела Себастьяна в маленькую семейную гостиную.

Понимая, что сейчас, может быть, наступает самый решающий момент в ее жизни, она задержалась у дверей, чувствуя, как учащенно бьется пульс. Лейси задыхалась от волнения. Наконец она, отбросив колебания, вошла в комнату и сделала шаг в сторону, чтобы Себастьян видел, что происходит внутри. Джорджи спокойно сидел на полу, играя со счетами.

– Джорджи, – позвала Лейси, проходя в гостиную. – У нас гость. Познакомься с Себастьяном Эйвери.

Мальчик продолжал увлеченно заниматься своей игрушкой, никак не отреагировав на слова сестры, не замечая ни ее, ни гостя. Лейси повернулась к Себастьяну:

– Мой брат – Джорджи.

– Он глухой?

Лейси покачала головой.

– Нет, он прекрасно нас слышит. И знает, что в комнате находится посторонний человек. Посмотрите на его руки.

Пока они разговаривали, ручки мальчика работали все быстрее, перемещая костяшки счетов. Движения с каждой минутой становились все нетерпеливее и судорожнее. Наконец Лейси увела Себастьяна из гостиной.

– Теперь вы видите, почему мы не бываем в Мобиле?

Лейси чувствовала, что ее надежды на брак с Себастьяном тают на глазах. По лицу юноши было видно, что он потрясен. Лейси даже испугалась, что он может сейчас развернуться и стремглав броситься прочь из ее дома. Однако он этого не сделал.

– Что с ним такое?

Лейси пожала плечами:

– Мама очень тяжело рожала его. Доктора предполагают мозговую травму. Отец показывал его многим врачам, но никто ничего не обещал. Все они сходились во мнении, что положение Джорджи безнадежно. Он всегда такой, каким вы сейчас его видели: полностью погружен в себя и свои иллюзии. Джорджи живет в своем собственном мире. Там – его действительность, – закончила девушка, указывая на дверь.

Лейси наблюдала за сменой чувств, отражавшихся на симпатичном, но помрачневшем лице молодого человека: удивление, сожаление, понимание.

– Вы по-прежнему хотите проехаться верхом? – поинтересовалась она, затаив дыхание: сейчас ей предстояло понять, как Себастьян воспринял ее семью.

Повернувшись к девушке, он смотрел на нее, слегка прищурившись. Она заметила в его глазах тревогу, смешанную с невольным восхищением. Долгое время вопрос оставался без ответа, но наконец, на его полных губах появилась слабая улыбка.

– Конечно, – сказал Себастьян, беря девушку за руку. – Если вы уверены, что это удобно.

Вздохнув с облегчением, Лейси улыбнулась:

– Конечно, уверена.

Стояла приятная погода, с залива дул свежий ветерок, доносящий запах соли. Лейси увидела, что Роберт, муж Мами, который иногда помогал на конюшне, ведет под уздцы рыжеватую кобылу.

Слуга подставил крепко сцепленные руки, и Лейси, опершись на них обутой в сапожок ногой, боком села в седло.

– Спасибо, Роберт, – поблагодарила она.

Себастьян вскочил в седло своего черного жеребца и приветливо кивнул старику.

В молчании молодые люди направились по усыпанной мелкими ракушками подъездной аллее к дороге. Повернув налево, они поехали по тропе, проложенной в тенистой роще огромных старых дубов.

Некоторое время никто не нарушал тишины. Наконец Себастьян повернулся к Лейси:

– Что с вашей матушкой?

Она знала, что объяснений не избежать. Испытывая огромную благодарность к Себастьяну за то, что он дал ей время собраться с мыслями, Лейси откашлялась:

– Чаще всего она хорошо себя чувствует. Она знает, что отец умер, и принимает это как свершившийся факт, хотя так и не смирилась с его смертью. Но бывают дни, когда она отказывается даже соглашаться с тем, что его больше нет, и предпочитает прятаться в своем иллюзорном мире, таком же далеком от действительности, как мир Джорджи.

– Понимаю.

Вновь воцарилось гнетущее молчание. Они проехали мимо коттеджа, который строился вплотную к сократившимся до минимума владениям «Изумрудных дубов». Себастьян удивленно вскинул брови.

– Кому это принадлежит? – спросил он.

Лейси проглотила горький ком, ставший в горле при откровенном напоминании о том, к чему привели их неразумные дела отца.

– Коксам. Они купили землю у отца незадолго до его смерти.

Итак, правда была сказана, подумала Лейси с некоторым облегчением. Себастьяну теперь не составляло труда сложить два и два. Она уже видела, что он что-то мучительно обдумывает. Поймет ли он, что ее интерес к нему объяснялся исключительно денежными соображениями? Как это повлияет на их дружбу, которую она, несмотря ни на что, очень теперь ценила.

– Понятно, – повторил Себастьян. – Это объясняет мне некоторые вещи, которых я прежде не понимал.

Дорожка повернула на юг. Тишину дня нарушал только стук лошадиных копыт по плотно утрамбованной земле.

Вдруг Себастьян бросил вожжи и восхищенно посмотрел на Лейси.

– Вы, должно быть, пережили трудные времена после смерти вашего отца. Вы мужественная леди.

Короткий горький смешок сорвался с губ Лейси.

– Вовсе нет. Я никогда в жизни не испытывала такого ужаса.

– Но вы знали, что вам следовало делать, и вы сохранили верность интересам своей семьи несмотря ни на что. Заботились об их будущем благополучии и были готовы защищать их от любой неприятности.

– Вы говорите обо мне, будто я нечто среднее между Еленой Троянской и Флоренс Найтингейл. Уверяю вас, моими поступками не следует восхищаться. Я совершала такое, о чем прежде даже подумать не могла. Поступки, которыми, я не могу гордиться. – Лейси отвела глаза, чтобы он не смог заметить ее досады.

Брови Себастьяна вновь поднялись вверх. Наконец он кивнул.

– Ну как бы там ни было, я не могу вас ни в чем обвинить. Тем более, учитывая мое собственное недавнее прошлое.

Подъехав к пышному дубу с низкой кроной, Себастьян спешился. Набросив вожжи на ветку, он помог Лейси спрыгнуть с лошади.

– Все мы делаем то, что обязаны, Лейси. Общество требует от нас определенных поступков. Никто, пожалуй, не может понять эти сложности лучше меня. Так не следует ли нам открыто, без недомолвок, обсудить план наших действий?

Онемев от такой откровенности, Лейси кивнула.

– Моя мать вас обожает. Она только и говорит о вас с того дня, как мы познакомились в Спрингхилле. Я знаю причину ее настойчивости и, думаю, вы тоже.

Лейси снова кивнула.

– Я упорно отказывался согласиться на ее требования и жениться. Но недавно я вплотную столкнулся с результатами моего эгоизма, и то, что я обнаружил, мне не понравилось. Один мой друг, очень хороший друг, обратился ко мне за помощью. Но я был настолько занят собой, что не заметил его отчаяния. Мне неприятно признаваться, что я был таким самодовольным типом, но это правда. Я поступил как последний идиот, потому что то, что я считал важным, вышло не по-моему, а пострадал от этого он.

Лейси заметила, что в глазах Себастьяна появилось какое-то новое выражение – выражение зрелости, и это ее удивило. Что заставило его так быстро повзрослеть? И что общего было между его недавними открытиями и приездом сюда, к ней домой?

– Я хочу поступить правильно, если у меня что-нибудь получится. Мне хочется сделать нечто, чем смогут гордиться мои друзья и моя семья. Никогда не думал, что чье-то мнение будет важно для меня, но выяснилось, что это так. А теперь, после того, что я увидел сегодня, я больше, чем прежде, убежден: то, что я собираюсь сделать, – абсолютно правильно и полезно для всех.

– То, что вы собираетесь сделать? – переспросила Лейси.

– Да. Я много размышлял последние три недели, и думаю, мы можем помочь друг другу. Во всяком случае, не вижу в этом ничего плохого, как вы считаете?

Все еще до конца не понимая, о чем говорит Себастьян, Лейси почувствовала себя немного неловко. Она кивнула головой. Себастьян улыбнулся и тоже кивнул.

– Хорошо, – подбодрил он девушку, неловко взяв се за руку.

Лейси заметила, что он дрожит от нервного напряжения, и сердце ее затрепетало.

– Лейси, я не силен в романтических признаниях, к тому же не собираюсь оскорблять ни вас, ни себя уверениями, что люблю вас без памяти. Но я слишком долго бежал от неизбежного. Мои родители хотят, чтобы я женился в ближайшее время, и, похоже, вам тоже не принесет никакого вреда такой поспешный брак. Я восхищаюсь вами и уважаю вас, а ведь многие браки начинались с меньшего. Разве вы не согласны?

Она снова кивнула.

– Хорошо. Тогда, если вы не возражаете, я хотел бы объявить о нашей помолвке сразу после Нового года.

Лейси вздрогнула, ноги ее задрожали, а сердце бешено забилось. Ей не хватало воздуха, на несколько секунд странное оцепенение охватило все тело. Дыхание оборвалось, и, стараясь не потерять сознание, она повторила:

– После Нового года?

– Простите. – Себастьян недовольно покачал головой. – Я понимаю, что должен казаться вам бесчувственным, так рассуждая обо всем этом. Обычно я бываю деликатнее с дамами. Боюсь, я очень бестолково сделал вам предложение.

– Предложение?

Лейси почувствовала себя птичкой-пересмешником, глупо повторяющей каждое его слово. Она отчаянно надеялась на это предложение, стремилась к нему. Даже Гаррета, несмотря на его сопротивление, она вовлекла в обман и продолжала идти к намеченной цели даже тогда, когда поняла, что ее сердце навсегда будет отдано другому.

И все-таки сейчас холодность и расчетливость Себастьяна покоробили ее. Лейси хотелось вырвать пальцы из руки, сжимавшей их, вскочить в седло и мчаться до тех пор, пока всё не останется далеко позади.

Сердитые, горячие слезы собрались под плотно сжатыми веками девушки. Она ругала себя за слабость, называя дурочкой и лицемеркой. С трудом собравшись с силами, Лейси смахнула предательскую влагу с глаз.

– А как же ваша матушка? Что с ней будет, когда она познакомится с моей матерью и Джорджи? Согласится ли она, что у родственников жены ее сына имеются такие явные недостатки?

Себастьян кивнул.

– Да. К счастью, мама думает, что вы для меня посланное небом спасение после всех неприятностей, которые я им доставил.

Лейси нахмурилась, и он сухо усмехнулся.

– Последнее время она не слишком одобряла мой выбор друзей. Она придет в такой восторг, когда узнаёт, что я женюсь на такой хорошо воспитанной девушке, как вы, которую наше общество принимает. Убежден, она с огромной радостью не заметит некоторых мелочей.

Лейси подумала, что болезнь Катрины и немощь Джорджи вряд ли могли считаться мелочами, но решила, что Себастьян таким деликатным способом хотел показать, во власти каких предрассудков находилась его мать по отношению к кэджен.

Себастьян ждал ответа, но Лейси все еще колебалась. Всего одно слово, и ее судьба решена. Пути назад не будет. Она станет женой Себастьяна Эйвери, и есть надежда, что он поможет ее семье. И хотя сердце девушки готово было разорваться, Лейси знала, как она должна поступить.

– Почту за честь, – произнесла она и с ободряющей улыбкой повернулась к хмурому от волнения Себастьяну.

Морщинки разгладились, и он улыбнулся ей в ответ.

– Так вы согласны?

– Согласна, – прошептала Лейси, хотя боль от принятого решения пронзила ее душу.

– Помолвка пройдет скромно, без особых церемоний, поскольку ваша семья все еще в трауре.

Лейси сдержанно кивнула, стараясь подавить панику, зародившуюся где-то глубоко внутри нее от сознания того, что означает сделка, которую они только что заключили.

Девушка взглянула на их сцепленные руки, и перед ее глазами предстали годы, которые им предстоит провести вместе как мужу и жене: вместе растить детей, стариться. Комок подкатил к горлу. Станет ли он когда-нибудь по-настоящему дорог ей? Полюбит ли он ее когда-нибудь? Сумеет ли она когда-нибудь забыть Гаррета и те короткие мгновения страсти, которые они пережили вместе?

– Лейси?

– Да? – она едва услышала свой голос и постаралась усмирить страх, готовый задушить ее.

– Вы согласны?

– Да, как скажете, – прошептала она, все еще не до конца веря в то, что только что услышала.

– Я хочу сообщить об этом родителям, как только вернусь в Мобил. Все остальные вскоре также узнают о нашем решении.

Она кивнула.

– Заверяю вас, что мы никогда больше не будем вспоминать об этом разговоре, – пообещал Себастьян. – Всем будет известно, что мы увлечены друг другом и горим желанием соединить наши жизни. Согласны?

Лейси снова кивнула. Как истинный джентльмен Себастьян никогда не вспомнит о ее хитрости, прекрасно зная, как она задумала заполучить его. Он сказал, что это уже не имеет значения, и одновременно попросил не слишком расспрашивать о мотивах его решения. Лейси с облегчением поняла, что ей наконец-то не надо никого обманывать. Они поняли друг друга, и этого достаточно.

Себастьян наклонился вперед, губы его приблизились к ее лицу. Лейси догадалась, что он собирается ее поцеловать, и, хотя это было ей неприятно, готова была ответить молодому человеку. Может быть, он сотрет с ее губ воспоминания о поцелуях Гаррета? Теперь, когда она достигла того, к чему стремилась, может, придет конец этому чувству? Может, Себастьян сумеет заставить ее выбросить из головы и сердца любовь к Гаррету?

Руки Себастьяна сомкнулись на плечах девушки, и она ощутила тепло его ладоней сквозь ткань шелкового клетчатого платья. Она позволила ему притянуть ее к себе. Лейси закрыла глаза и почувствовала на щеке его легкое дыхание.

Внезапно Себастьян напрягся. Девушка почувствовала, как его руки сжались так, что ей стало больно. Почти касаясь подбородком ее головы, юноша замер. Лейси удивленно вскинула глаза, однако все его внимание было сосредоточено на чем-то позади нее. Девушка повернулась, пытаясь проследить, куда устремлен его ставший вдруг таким тяжелым взгляд.

Невдалеке, на дороге, ведущей прямо к «Изумрудным дубам», стоял знакомый черный экипаж. Лейси никак не могла вспомнить, где она видела его раньше, но, судя по реакции Себастьяна, он наверняка знал, кому этот экипаж принадлежит.

– Кто это? – спросила Лейси.

Закрытая коляска была развернута в направлении, противоположном «Изумрудным дубам», поэтому они не могли видеть лица возницы. Лейси заметила, как взметнулись поводья, и лошади рванулась с места. Экипаж покатил по дороге и скрылся из виду.

– Я не знаю, – спустя некоторое время ответим Себастьян, глаза его все еще были прикованы к месту, где скрылся экипаж. Затуманенный взор говорил о том, что это неправда.

Наконец он повернулся к Лейси, но момент был упущен, и он не попытался вновь поцеловать ее. Вместо этого он помог ей сесть в седло, и они в полном молчании вернулись домой.

Себастьян ворвался в контору Гаррета. На сей раз Грэмб даже не пытался остановить его.

– Я решил эту проблему! – с порога закричал Себастьян и плюхнулся в красное кожаное кресло напротив стола Гаррета.

Гаррет отложил в сторону пачку счетов, которые он внимательно изучал, и хмуро взглянул в сияющие глаза друга.

– О чем это ты тут кричишь?

– Твое спасение! Вот, – начал распоряжаться Себастьян, хватая листок чистой бумаги из деревянного ящичка на краю стола, – напиши Бишопу и предложи поискать другого простачка, который бы женился на его доченьке.

Гаррет отстранил руку друга, сжимающую лист, лицо его помрачнело еще больше.

– Черт возьми, Себастьян! Ты что, опять надрался?

Себастьян только рассмеялся в ответ, откинув назад голову.

– Вовсе нет! Если и выпил, то чуть-чуть.

– Мне следовало догадаться. Уйди и дай мне спокойно работать. Знаешь ли, некоторые из нас серьезно подходят к своим обязанностям.

– Да нет же! Ты ведь считал, что крах компании неминуем? Так вот, забудь об этом. Сегодня ты не имеешь права вставлять мне шпильки. К тому же готовься съесть свою шляпу!

– Это почему же? – поинтересовался Гаррет и сразу пожалел о том, что задал этот вопрос: он мог только вдохновить Себастьяна на продолжение игры в угадайку.

– Потому что я все уладил. Я распутал клубок, из-за которого заварилась вся каша.

Гаррет еще больше нахмурился, встретившись глазами с приятелем. Хотя Себастьян и пытался изобразить веселье, ему не удавалось скрыть печаль, которая таилась в уголках глаз и морщинках, перерезающих высокий лоб. Сейчас он непринужденно улыбался, но сквозь маску жизнерадостности проглядывало мрачное настроение.

– Черт возьми, Себастьян, я совсем не расположен разгадывать загадки. О чем ты говоришь?

– Какой же ты всегда серьезный – ужас! Удивляюсь, как мы вообще стали друзьями.

– Себастьян, – прорычал Гаррет сквозь зубы.

– Ну хорошо, хорошо. Я только что из «Изумрудных дубов».

Гаррет напряженно выпрямился. Страх сковал его стальными тисками.

– Ты ездил к Лейси?

– Конечно, к ней. Зачем бы еще мне понадобилось отмахать десяток миль и вообще уезжать из города на следующий день после Рождества?

– Да уж, трудно себе представить.

– Да нет, не трудно, – с усмешкой возразил Себастьян. – Я должен был кое-что заподозрить еще тогда, когда ты так легко смирился со своим поражением в выходные, когда мы катались на лодках.

– Ну а теперь-то ты о чем говоришь?

– Я имею в виду ваше маленькое представление в Спрингхилле. Нежности в беседке, притворный гнев, когда я помешал вам. Это был великолепный заговор. Снимаю перед вами обоими шляпу. К тому же ваш плац сработал.

– Правда? – пробормотал Гаррет, смутившись больше, чем когда-либо. Если Себастьян каким-то образом раскрыл их с Лейси заговор, почему он так старается изобразить великолепное настроение?

– Да, хотя мне почти стыдно в этом признаться. Боже правый, неужели я поступал настолько безнравственно во всем? Не отвечай, – быстро добавил Себастьян, вскинув руки. – Я знаю, что так и было. К тому же я все-таки наслаждался каждой минутой такой жизни, так что не буду притворяться, что сокрушаюсь по этому поводу. Но я перевернул в своей жизни эту страницу и передо мной, так сказать, чистый лист.

– Ну что ж, это хорошо, – Гаррет не смог скрыть своего удивления и высоко вскинул светлые брови.

– Я снимаю с крючка вас обоих! Я и впрямь хорошенько пересмотрел свою жизнь. И решил, что пора мне услышать кое-какие музыкальные мелодии.

– Ради всего святого, перестань говорить этими избитыми фразами, переходи к сути дела. Что ты сделал?

– Я все устроил так, что тебе не придется жениться на Эдит Бишоп.

Догадка пронзила Гаррета, он тяжело задышал. Стараясь подавить мрачные предчувствия, молодой человек заставил себя проговорить:

– Оставь в покое Эдит и переходи к сути дела, если в том, что ты здесь плетешь, вообще есть какая-то суть.

– К сути, да-да! К очень существенной! Важнейший поворот в моей жизни!

Гаррет буквально выдохнул тихое ругательство и поднялся со своего места. Себастьян тотчас подскочил, перегнулся через стол и заставил приятеля сесть на место. Его темные глаза сверкали, словно у маньяка. Черные зрачки метали сумасшедшие молнии.

– Наш спор! Я сдаюсь. Ты победишь, и у тебя не будет нужды жениться на Эдит.

Гаррет чуть было не открыл рот от удивления и даже подался вперед, чтобы видеть выражение лица друга.

– Какого черта ты еще натворил?

– Я сделал то, чего ты от меня добивался! – взорвался Себастьян так, как будто это Гаррет странно вел себя. – Не беспокойся, довольно скоро у тебя будут деньги, поставленные нами на кон, и ты сможешь вложить их в эту проклятую компанию, если станешь от этого счастливее. Мне все равно. При условии, что ты откажешься от этого смешного союза с Бишопами.

С одеревеневших губ Гаррета сорвалось грязное ругательство, и он вцепился пальцами в подлокотники кресла так, что побелели костяшки.

– Ты попросил Лейси выйти за тебя замуж?

– Конечно! Я просил Лейси. А кого же еще? – Из груди Себастьяна вырвался еще один хриплый смешок. – Ну ты, старый негодяй! Разве она не та крошка, с которой ты пытался меня свести?

Краска смущения бросилась Гаррету в лицо, и он, казалось, утонул в глубоком кресле. Руки его расслабились и безвольно свисали с подлокотников.

– Что с тобой? Я только что спас тебя, старик! – Себастьян прищурился.

Впервые Гаррет осознал, что ради него сделал его друг. И все напрасно!

– Ты глупец, – прошептал он, с грустью качая головой. – Сумасшедший и глупец!

– Послушай, подожди-ка… – прервал его Себастьян.

– А ты сказал ей, почему делаешь предложение? – потребовал Гаррет ответа.

Себастьян молча уставился на Гаррета, долго не сводил с него глаз и, наконец, кивнул:

– Не обо всех, но о важнейших деталях, безусловно.

– И она согласилась?

– Конечно, согласилась. Ты лучше, чем кто-либо другой, знаешь ответ на этот вопрос.

– И ты действительно сделал это только для того, чтобы спасти меня от брака с Эдит?

– Ну… конечно, моя матушка в последние месяцы очень настойчиво подталкивала меня к браку, ты ведь знаешь. Но, конечно, я чувствовал ответственность за…

– Я не могу расторгнуть помолвку с Эдит, – огрызнулся Гаррет. – Я тебе уже это объяснял. Может, семья ее и не такая благородная, как ваша, но в этом мире иметь деньги – значит иметь силу. Бишоп мог разорить меня, если бы захотел. Но даже если бы он этого не сделал, я думал, ты понимаешь: деньги от нашего спора только на время поддержали бы меня. Это не явилось бы окончательным спасением. Так что, если ты попросил Лейси выйти за тебя замуж только для очистки совести, ты сделал большую ошибку.

– Нет, это ты сделал ошибку. И я тщетно пытаюсь помочь тебе ее исправить. Тебе сейчас не нужны деньги Бишопа. Я добровольно проигрываю в этом споре. Черт, я даже готов удвоить ставку! Не жалко, лишь бы спасти тебя от гибели.

Гаррет провел негнущимися пальцами по волосам, накрутив на них концы золотистых прядей. Глаза его расширились от гнева и негодования. Он понимал, что выглядит дико. Он и впрямь чувствовал себя на грани безумия. Лейси получила то, к чему стремилась, да и ему предлагалось больше, чем он ожидал получить. Он должен бы радоваться. Им с Себастьяном следовало поднять тост за такое событие. Вместо этого он смотрел в улыбающееся лицо Себастьяна и едва сдерживался, чтобы не съездить по нему кулаком.

Гаррет злился на то, что оказался в ловушке. Ему несмотря ни на что придется жениться на Эдит. И не только потому, что денег, которые он получит от Себастьяна, окажется недостаточно. Его заставит это сделать проклятая честь.

Кроме того, теперь, когда он знал, что Лейси скоро станет женой Себастьяна, все остальное его не очень волновало. И все-таки он хотел быть уверен, что Лейси не придется страдать больше, чем она страдала прежде.

– Ты знаешь о матери Лейси? О ее брате?

Себастьян развалился в кресле, закинув ноги в ботинках на краешек стола.

– Да, я об этом знаю. Должен признаться, что был весьма шокирован. Боже правый, за исключением Лейси там у них все со странностями!

Он заметил, как Гаррет напрягся, и примирительно поднял руку.

– Не горячись, я не хотел сказать ничего дурного. Мне жаль этого мальчугана, но с точки зрения наследственности, похоже, беспокоиться не о чем. И совершенно очевидно, что Лейси любит его до безумия. А состояние ее матери, скорее всего, временное и вызвано шоком из-за потери мужа и большей части земель одновременно. Это можно понять. И я восхищаюсь Лейси за то, что у нее хватило сил нести этот тяжкий груз на таких, на первый взгляд, хрупких плечах.

– Лейси Вебстер вовсе не хрупкое создание, – твердо заявил другу Гаррет.

– Я так и не считаю. Ей пришлось много вынести за последние месяцы. И то, как она замечательно справлялась со всем этим, только утверждает меня в решении жениться на ней.

– Но я уже говорил, что мне слишком поздно разрывать помолвку с Эдит. Если это была единственная причина, по которой ты сделал предложение, похоже…

– Ничего подобного, Гаррет. Моя помолвка полезна во всех отношениях.

– Как это?

– Матушка обожает Лейси. Она думает, это наилучший выбор. И, могу тебе признаться, мне не терпится освободиться от осточертевшей за последние несколько месяцев материнской опеки. Лейси необходим щедрый муж, который примет ее семью и, – он внимательно посмотрел на Гаррета, – возможно, окажет ей финансовую поддержку?

Вопрос повис в воздухе, молодые люди спокойно и твердо смотрели друг другу в глаза. Гаррет первым отвел взгляд.

– Так вот, как я уже сказал, – продолжал Себастьян, – мой брак удачен во всех отношениях.

– Правда? – Губы Гаррета плотно сжались, он с трудом сдерживал гнев, который в нем закипал от лишенных всяких чувств рассуждений Себастьяна. Он знал, что им сейчас руководит ревность, и не мог удержаться от едкого замечания – ему очень хотелось как-то уязвить Себастьяна. В ту же минуту Гаррет подумал о своей злости и причинах, по которым ему хотелось сейчас спровоцировать друга, и вынужден был честно признаться, что им не было другого объяснения, кроме эгоизма. Ему была невыносима мысль о том, что Лейси и Себастьян будут вместе всю оставшуюся жизнь.

– Так это будет хорошо для всех, Себастьян? А как насчет прекрасной маленькой кэджен? Что она думает о твоем обручении? Ах, я забыл, она ведь для тебя ничего не значила! Правда? Всего-навсего мимолетный романчик. Небольшое приятное развлечение? Хороша для времяпрепровождения, но недостаточно хороша, чтобы стать женой?

Себастьян резко побледнел, потом кровь бросилась ему в лицо. Разъяренный, он вскочил на ноги, руки, крепко сжатые в кулаки, дрожали. Гаррет не сомневался, что, его друг готов ударить его по лицу, и подумал, что, случись такое, ему стало бы куда легче на душе. Боже! Как хотел сейчас Гаррет получить удар такой силы, чтобы потерять сознание, только бы его больше не преследовал образ Лейси рядом с Себастьяном. Но даже если ему никогда в жизни больше не доведется встретиться с ними, эти видения всегда будут преследовать его.

Однако Себастьян сдержался и повернулся, чтобы уйти. У дверей он оглянулся.

– Думаю, я понимаю причины твоего гнева Гаррет. И не могу тебя винить. Но помни, дважды за последнее время я пытался спасти тебя, – сказал он безразличным тоном.

Гаррет почувствовал, как комната наполнилась холодом, и понял, что на сей раз ударил ниже пояса. После стольких лет настоящей дружбы, сопровождавшейся добродушным соперничеством и настоящей привязанностью друг к другу, он нанес смертельный удар по их отношениям.

Он сделал это намеренно, желая положить конец их связи, чтобы уберечь себя от необходимости каждый раз испытывать сердечную боль при виде Лейси рядом с Себастьяном, зная, что друг пользуется всеми правами на любовь и страсть, которых он сам желал с такой силой.

Да, черт возьми! Теперь не имело значения, что он когда-то желал, чтобы все сложилось именно так. Гаррет понял, что никогда не сможет наблюдать, как они вместе идут по жизни. Элементарная порядочность джентльмена, присущая Гаррету, требовала, чтобы он вернул Себастьяна и помирился с ним. Но мужчина, который до боли в сердце любил невесту друга, отказывался произнести хотя бы слово.

А потом было уже слишком поздно. Себастьян ушел, хлопнув дверью, и Гаррет уронил голову на сложенные на столе руки. Сердце пронзила острая боль. Он потерял единственную женщину, которую любил, хотя и знал, что по-настоящему Лейси ему никогда не принадлежала. И, похоже, он навсегда порвал все связи со своим лучшим другом. Он никогда еще не был так одинок.