"Брак по расчету" - читать интересную книгу автора (Джонс Марти)

Глава 5

Прежде чем войти, Лейси спрятала свой чемоданчик за дверью гостиной, где находились мать и Джорджи. Не стоило давать им понять, что скоро она вновь покинет их. Это только нарушило бы их и без того непрочный покой.

Джорджи сидел за пианино, его пальчики нежно перебирали перламутровые клавиши. Какую прекрасную мелодию он наигрывал! Если бы он мог общаться с ней так же, как общается с этим музыкальным инструментом… Мальчуган не знал нотной грамоты, он просто играл на слух. А имя сестры Джорджи так и не произнес ни разу в жизни!

Как могло прийти кому-то в голову угрожать этому прелестному ребенку? В его слабом тельце билось такое нежное, хрупкое сердечко – оно не выдержит, если мальчика заставят покинуть родной дом.

– Ах, Джорджи, – вздохнула Катрина Вебстер, откидываясь на спинку обтянутого бархатом кресла. – Ты разрываешь мою душу.

Лейси вошла в комнату, села на низенький табурет у ног матери и улыбнулась ей, растроганная видом слез в ее глазах.

– Когда он вот так играет, я без слов понимаю, как сильно он нас любит, – сказала Катрина. – Точно так же мне было достаточно взглянуть в глаза твоего отца, чтобы понять, о чем он думает.

– Конечно, Джорджи нас любит, матушка. – Мысль о том, как дорого обходятся им теперь отцовские ошибки, болью отозвалась в сердце Лейси. – Он знает, что и мы любим его, – прошептала девушка, не зная точно, кого имеет в виду, брата или отца. Неполноценность одного и неудачи, преследующие мать и дочь, ничего не значили перед лицом любви, царившей в их семье.

– Да, ты права, моя дорогая, – тихо согласилась Катрина и ласково похлопала дочь по руке.

Лейси радовалась, видя, что ее родные чувствуют себя так спокойно. Значит, старушке Тэсс будет не так тяжело, когда они поймут, что Лейси вновь покинула их. Если бы только ей не нужно было уезжать! Приближающийся праздник в доме Эйвери, ее планы относительно Себастьяна вызывали чувство страха. Более того, Лейси боялась новой встречи с Гарретом Армстронгом. Удастся ли ей скрыть от него заполнившие всю ее душу чувства? Не заметит ли он огня желания в ее глазах?

Что угодно, только не это! Она и так сгорала от стыда за то, что не сумела справиться с порывом страсти в момент их расставания в экипаже. Это было унизительно, и Лейси больше не желала давать ему повод думать, что в ее поступке таилось нечто большее, чем простое стремление заручиться его поддержкой. Девушка ни секунды не сомневалась, что поведение Гаррета имело только одно объяснение: он хотел удостовериться, что она сможет очаровать Себастьяна.

Удалось ли ей хоть на мгновение увлечь самого Гаррета? Лейси казалось, что да. Разве она не почувствовала это, когда он, сжав ее своими сильными ногами, с такой горячностью обнял ее стан?

Лейси знала, что мужчины способны испытывать страсть, не чувствуя настоящей любви. Так что Гаррет просто соблазнился ее близостью, прикосновением ее тела. Да и какой мужчина устоял бы? Вероятно, это ни о чем не говорило.

Ну а если она ошибается? Что, если и он оказался охвачен таким же пылким желанием, как она сама? «И все-таки это ровным счетом ничего не значит», – повторила про себя Лейси. Она много дней вынашивала план своего будущего замужества – единственной цели предстоящей мучительной поездки в Спрингхилл. Что бы она ни чувствовала теперь по отношению к Гаррету, это не имело ни малейшего значения.

– Я сейчас вернусь, – прошептала девушка, мягко накрыв ладонью нервно постукивающие по подлокотнику кресла пальцы матери.

Лейси отправилась в кабинет отца, чтобы перечитать бумаги, оставленные ей Тадэусом Стоуном, в надежде, что это укрепит ее решимость. Эти документы каждый раз не только повергали ее в ужас, но и напоминали, что она обязана добиться успеха.

Войдя в комнату, Лейси тотчас уловила странный запах. Неужели пахло табачным дымом? Но ведь кабинет уже не раз проветривали после смерти отца! Кто же осмелился здесь курить?

На краешке письменного стола стояла резная пепельница из оникса, и в ней лежал окурок толстой сигары. По спине Лейси пробежали ледяные мурашки страха, когда она повнимательнее присмотрелась к отвратительно изжеванному кончику сигары. Не может быть! Стоун не осмелился бы приехать в «Изумрудные дубы» в ее отсутствие!

Лейси покачала головой, посмеиваясь над своей наивностью. Уж он-то осмелится сделать все, что ему заблагорассудится! И именно в ее отсутствие. Ее семья была совершенно беззащитна и предоставлена его милости, пока Лейси не было рядом.

А что же Тэсс? Она никогда не позволила бы этому ужасному человеку войти в дом! Конечно, у Тэсс есть выходной день, и совсем нетрудно узнать когда, если Стоун не поленился некоторое время понаблюдать за усадьбой. К тому же Тэсс ездила за покупками. Так что Стоун вполне мог улучить момент, чтобы добраться до ее матери. Если уж он принял такое решение…

Если? Да неужели он не продемонстрировал со всей ясностью, насколько непоколебим в том, что касалось матушки и «Изумрудных дубов». Теперь Лейси испытывала не просто страх, а настоящий ужас. И чтобы побороть его, девушка дала волю своему гневу. Будь проклят этот человек! Ему не удастся победить! Он не добьется своего! Она ему не позволит!

Собрав воедино разбегающиеся от злости и ужаса мысли, Лейси отругала себя за то, что ведет себя как глупенькая девчонка. В конце концов, она не могла быть полностью уверена, что именно Стоун оставил здесь огрызок сигары!

Тем не менее, ей уже не требовалось перечитывать параграфы закладной, чтобы поддержать свою решимость действовать. Достаточно было представить Тадэуса Стоуна рядом с матерью и Джорджи, чтобы бегом броситься на железнодорожную станцию и помчаться в Спрингхилл навстречу Себастьяну Эйвери.

Местный поезд на Спрингхилл по будним дням отправлялся со станции на Роял-стрит в десять часов утра – об этом сообщалось в новеньком расписании, вывешенном на дверях вокзала. Железная дорога не так давно связала залив Мобил со штатом Огайо.

Гаррет вытащил из маленького кармашка часы и нажал на головку, под действием пружины с легким щелчком открылась блестящая крышка: 9.45. Где же она может быть?

За последние несколько дней он тысячу раз говорил себе, что должен отказаться от исполнения их плана. Себастьян был его другом, и попытка найти ему невесту без его ведома казалась молодому человеку непорядочным поступком. К тому же из этой затеи вообще могло ничего не получиться.

Вновь и вновь Гаррет старался найти убедительный повод, чтобы сказать нет. Однако когда настало время, он понял, что должен идти до конца. Выбора не было. Лейси так рассчитывала на него! Да и самому Гаррету необходим был выигрыш в споре: со дня трагической гибели «Мирабеллы» он не мог позволить себе потерять ни цента. И все-таки, чувство вины почти заставило его повернуть назад и броситься домой.

Дом! Эта мысль напоминала о матери и об ужине с семейством Бишопов. Никто даже головы не повернул бы в их сторону, не владей они огромным состоянием! Сейчас эти люди могли позволить себе купить то, что откроет им путь в высший свет Мобила. Бишоп недвусмысленно намекнул, что хотел бы выдать дочь замуж за Гаррета. Этот союз обеспечивал ей самое высокое общественное положение в городе.

Очередной брак по расчету. Сначала Себастьян, безрассудное поведение которого заставило его матушку броситься подыскивать подходящую пару своему сыночку. Потом Лейси, которая так нуждалась в деньгах, что решилась искать богатого жениха. Теперь он сам и Эдит – оба готовы вступить в брак без любви. Он – ради денег, она – ради общественного положения.

Гаррет знал, что должен очень серьезно рассмотреть деловое предложение Бишопа. Не этого ли ждала от него матушка? Бишоп ясно дал понять, что рассчитывает на согласие Гаррета. Существование «Морских перевозок Армстронга» зависело от того, какое решение он примет.

Мысли о бедственном положении компании постоянно угнетали Гаррета, однако на сей раз, он был не в ладу с собой по другой причине.

По правде сказать, Бишоп здорово подсластил пилюлю, предложив Гаррету поучаствовать в очень прибыльном деле. В начале лета, если Гаррет до тех пор убережет «Морские перевозки» от банкротства, Бишоп предлагал ему отправиться в Ост-Индию и организовать оттуда доставку нефрита. Именно о таком деле всегда мечтал Гаррет – оно могло вернуть компании былое величие. Одно усилие, и он вновь будет твердо стоять на ногах. Однако юноша понимал, что спасение придет слишком поздно, если он вовремя не получит денег, поставленных на кон, и не продержится до лета.

Наконец Гаррет увидел Фрэнси, которая махала ему рукой с противоположного края платформы, и понял, что, путь к отступлению отрезан. Приветливо помахав ей в ответ, он продолжал высматривать в толпе Лейси.

– Доброе утро, Гаррет! – крикнула Фрэнси, одновременно показывая, куда отнести вещи.

Увидев, как несчастный слуга согнулся под тяжестью двух огромных чемоданов, Гаррет не мог не удивиться, зачем это Фрэнси потребовалось столько тащить с собой ради трех дней в Спрингхилле.

– Ты уже отправил свой багаж? – поинтересовалась девушка, кокетливо поправляя алые галуны, украшающие лиф ее дорожного платья, напоминающего форму морского офицера.

Гаррет кивком головы показал на небольшой саквояж, стоящий у его ног.

– И это все? Боже праведный! Что же ты будешь носить целых три дня?

– Если не хватит костюмов, я одолжу что-нибудь у тебя. Того, что ты везешь, похоже, хватит на месяц.

– Не будь таким противным, дорогой, – прощебетала Фрэнси, потрепав Гаррета по щеке. – Я взяла только самое необходимое.

– Да поможет нам Господь, если остальные дамы поступят так же, как ты! Нам крупно повезет, если в доме вообще останется хотя бы одна комната для гостей.

– Мы сегодня не в духе, не так ли? – догадалась Фрэнси, заметив, что молодой человек снова вытащил часы. – Она скоро будет.

– Кто?

Фрэнси усмехнулась:

– Действительно, кто?

В толпе людей беспокойно снующих по огромному зданию вокзала, Гаррет наконец различил знакомую соломенную шляпку. Теперь он смотрел, как Лейси Вебстер приближается к ним. На девушке был тот же серый костюм, что и в день их первой встречи. Она торопливо шла по направлению к платформе, и даже нахмуренные брови не могли испортить безупречных черт ее лица.

– Вот и она, – прошептала Фрэнси на ухо Гаррету. – Что я тебе говорила?

Девушка бросилась навстречу подруге.

– Лейси! – громко позвала она, помахав рукой. – Мы здесь!

Едва взглянув на неугомонную Фрэнси, Лейси перевела взгляд на Гаррета. Совершенно пораженный, он неотрывно смотрел на девушку. Ему уже почти удалось убедить себя, что в действительности Лейси вовсе не настолько хороша, как рисовало его воображение. Гаррет думал, что преувеличивал ее красоту в воспоминаниях, однако это было не так. Если он и ошибался, то только потому, что наяву Лейси оказалась еще прекраснее. Усилием воли Гаррету удалось отвести взгляд, словно оборвав сразу же связавшую их нить.

– Где ты была? – потребовала объяснений Фрэнси, схватив подругу за руку.

– Длинная история. Если уж ты хочешь оправданий, то я не делала ничего плохого. Просто мне стоило немалого труда собраться с духом сегодня утром.

– Долго же ты это делала, моя дорогая! Вот и все. Твой и без того не слишком решительный партнер метался тут по платформе, думая, что ты все бросила!

– Если бы я только могла! – горячо ответила Лейси, вспомнив панический страх, который испытала недавно в кабинете отца.

Вернувшись в гостиную, Лейси обнаружила матушку в том редком теперь состоянии, когда она осознавала, что происходит вокруг нее. И Катрина Вебстер, конечно, сразу же догадалась, что дочь вновь собирается – покинуть дом. У Джорджи, почувствовавшего, как расстроена мать, случился приступ. Одного этого оказалось бы достаточно, чтобы довести Лейси до нервного срыва, если не считать, что она и так была, близка к нему из-за загадочной сигары в кабинете отца и угроз Стоуна.

Все зависело от того, удастся ли ей добиться успеха. Поведение матери и Джорджи сегодня утром лишний раз доказало это. Она обязана заинтересовать Себастьяна Эйвери настолько, чтобы он усмотрел в ней возможную супругу. Неотвязная мысль мучила Лейси: что случится с ее семьей, если все закончится провалом.

Холодный рассудок безжалостно напомнил, что человек, которого она выбрала для осуществления своего замысла, насколько ей было известно, вообще не стремился променять свободу на узы брака. Лейси тяжело вздохнула, собирая остатки мужества: на эти выходные дни ей была уготована тяжелая работа.

– А твои чемоданы?

– Их уже погрузили, – рассеянно сказала Лейси, вновь ища взглядом Гаррета.

Он стоял к ней спиной и оживленно беседовал с симпатичной парой. Светловолосые юноша и девушка одного возраста и комплекции были так похожи, что Лейси без труда догадалась, что они близнецы или, по крайней мере, брат и сестра.

– Это кто?

Фрэнси обернулась, и ее глаза взволнованно заблестели.

– Это Сэнди и Энди Фицпатрик. Они едут с нами. Заметив, что взгляд Фрэнси мечтательно унесся куда-то вдаль, Лейси внимательно посмотрела на Александра Фицпатрика. Неужели у ее подруги были свои романтические планы на ближайшие дни? Странная история…

Фрэнси, приветствуя молодых людей, вместе с Лейси присоединилась к вновь прибывшим.

Пока девушка знакомила брата и сестру со своей подругой, Гаррет подошел к Лейси. Неожиданно она почувствовала, как он сильной рукой обнял ее за талию, и, вздрогнув, подняла, на молодого человека удивленный взгляд.

– Надо входить в роль, – прошептал он ей на ухо, – чтобы выглядеть убедительно к тому времени, когда мы встретимся с Себастьяном.

– О, Лейси, ты только взгляни, какую заколку для галстука Сэнди приобрел в Хантсвилле! – восторгалась в это мгновенье Фрэнси.

Девушка постаралась отвлечься от ухаживаний Гаррета, лишающих ее присутствия духа, и сосредоточиться на необыкновенном золотом украшении своего нового знакомого.

Двойная булавка, усыпанная рубинами и бриллиантами, имела форму звезды с розой внутри и была устроена так хитро, что роза и звезда могли поворачиваться в противоположных направлениях.

– Какая красивая! – прошептала Лейси, словно загипнотизированная великолепным украшением. Только одна она знала, что дыхание ее прерывается от восторга по совершенно иной причине – из-за близости Гаррета.

– Да, вы действительно красивая, – услышала она жаркий шепот, в то время как вся компания вновь принялась рассматривать диковинную вещицу.

Лейси бросила на Гаррета встревоженный взгляд и попыталась сделать шаг в сторону, но его рука надежно удерживала ее рядом.

– Улыбайтесь, моя дорогая, вы как раз познакомились со своей соперницей на предстоящие выходные.

Нахмурившись, Лейси посмотрела на Фицпатриков.

– Энди тоже интересуется Себастьяном, – тихо пояснил Гаррет. – И уже очень давно. Кстати, его родители считают, что из нее получилась бы превосходная жена для их сына. Если Энди узнает, что я за вами ухаживаю, она непременно сообщит об этом Себастьяну, по доброте души желая предупредить его. Благодаря своей наивности она как раз сыграет нам на руку.

– Понятно. А ему… м-м… ему она нравится? Усмехнувшись одним уголком рта, Гаррет ответил:

– Он любит ее. – И, заметив испуганно расширившиеся глаза девушки, быстро пояснил: – Только как сестру.

Лейси улыбнулась, они смотрели друг другу в глаза, не в силах отвести взгляд. Девушке казалось, что внутри у нее все сжалось и дрожит. Его теплая ладонь согревала спину через ткань платья, необычное ощущение пронзило все ее тело, так что Лейси даже слегка изогнулась. Лейси перевела взгляд на губы Гаррета, и ей показалось, что молодой человек слегка наклонился к ней.

То, что она испытала неделю назад в экипаже, когда их соединил страстный поцелуй, не изгладилось из ее памяти. Даже сейчас Лейси чувствовала горячую нежность его рта, прильнувшего к ее губам.

Раздался звон колокольчика, предупреждающего пассажиров о скором отправлении поезда и заставившего молодых людей оторваться друг от друга. Гаррет смущенно кашлянул и быстро отвернулся. Лейси повернулась к остальным участникам поездки как раз вовремя, чтобы заметить, что Фрэнси прячет понимающую улыбку, а близнецы обмениваются любопытными взглядами.

Теперь она точно знала, что хорошо это или плохо, но с этого момента их план вступил в действие.

Молодые люди прибыли в Спрингхилл в начале первого. Еще четверо приглашенных приехали другим поездом, и Фрэнси познакомила Лейси с Даниэлем и Маршаллом Сазерлендами и двоюродными сестрами – Патрисией и Дорис По. На станции их встретили легкие двуколки и повозки для багажа. Когда все, наконец, прибыли в усадьбу Эйвери, пришло время пить чай.

Анна, мать Себастьяна, приветливо встретила молодых людей в дверях дома.

– Входите, входите поскорее! Мы так рады, что молодежь откликнулась на наше приглашение. – В речи хозяйки дома, льющейся бесконечным потоком, ясно слышался южный акцент. – Тем более что сезон уже кончился. По дороге вам, наверное, встретилась добрая половина здешних жителей. Все уезжают. Я всегда говорю, что в последнюю неделю сентября люди бегут из Спрингхилла, словно здесь начинается чума.

Гости вежливо засмеялись, и Анна радостно улыбнулась. Эта красивая женщина привыкла быть в центре внимания, она гордилась своим умением привлекать к себе собравшихся, сколько бы их ни было. Особенно это касалось молодежи, догадалась Лейси.

– Проходите, я покажу вам ваши комнаты, где вы сможете умыться и переодеться. Сегодня вечером мы собираемся устроить милый ужин с фейерверком в южном саду. Поэтому я распорядилась, чтобы сейчас нам просто принесли чай на подносах. Надеюсь, все согласны? – Чувствовалось, что хозяйку дома действительно волнует, устраивает ли это ее гостей.

Все закивали головами, и Анна повела прибывших наверх по широкой главной лестнице. Сначала она показала две комнаты, где будут размещаться девушки, а затем жестом предложила юношам подняться еще выше – в спальни, приготовленные для них.

Лейси решила, что хозяйка дома – восхитительная женщина, но не могла не обратить внимания на то, что гости чувствуют себя несколько скованно, хотя и стараются не подавать, вида. Все прекрасно знали причину, по которой их пригласили в этот дом. Как ни баловала Анна своего любимого сыночка, он последнее время вел себя отвратительно, и она собиралась вернуть его на путь истинный.

Гаррет остался внизу. Лейси показалось, что он сделал это нарочно. «Уж не собирается ли он рассказать обо всем Себастьяну? – мучительно размышляла она. – Что, если он задумал отказаться от их плана? Может, он решил, что они не смогут его осуществить?»

Вслед за Энди и Фрэнси девушка вошла в чудесную комнату, мебель которой была обита бледно-розовым бархатом, а стены – ярким ситцем с цветным узором. Огромная кровать с резным овальным изголовьем занимала почти треть спальни. Рядом стоял двухъярусный шкафчик. В «Изумрудных дубах» был такой же, и Лейси знала, что, если открыть нижние створки, там прятался ночной горшок. Широкая софа, обтянутая розовым бархатом, прекрасно дополняла остальную обстановку. Но чудом из чудес в этой комнате был высокий стенной шкаф.

– Боже! – прошептала Фрэнси, открывая и закрывая дверцы великолепного сооружения. – Я всегда знала, что у Лоренса Эйвери куча денег, но это невероятно!

– Ты никогда не бывала здесь прежде? – поинтересовалась Лейси, с любопытством заглядывая в шкаф через плечо подруги.

– Нет, я у Эйвери впервые.

– А я бывала здесь много раз, – похвасталась Энди, важно прошествовав мимо и уверенно повесив жакет своего бледно-голубого дорожного костюма на вешалку. – И если уж вас так впечатлил этот маленький шкафчик, посмотрим, что вы скажете, когда увидите остальную часть дома.

Лейси было неприятно чувство восхищения, невольно возникшее у нее от одного вида такой роскоши, но она ничего не могла с собой поделать. Фрэнси тоже была в восторге, и обе девушки вслед за Энди принялись снимать свои дорожные костюмы.

– Мистер Эйвери купил этот дом у судьи. Его брат был архитектором. Он-то и руководил строительством. Для внутренней отделки использовали лучшие сорта сосны, выращенной прямо в поместье. Уже потом все покрасили под красное дерево. Стены всех комнат обклеены холстом, а резной рисунок мраморной облицовки каминов ни разу не повторяется. Смотрите сами, – рассказывала Энди, указывая на камин у противоположной стены спальни.

Лейси и Фрэнси, обменявшись удивленными взглядами, с любопытством пошли взглянуть на чудо. И действительно, в этой комнате на настоящем белом мраморе камина были изображены затейливые корзины с цветами.

– Говорят, что сам генерал Брэкстон Брэгг однажды произносил речь с балкона хозяйской спальни. И я не сомневаюсь, что так и было. Вообще, вся эта усадьба просто кричит о богатстве ее владельцев. Так что отец Себастьяна и не заметил, если заплатил чуть больше за несколько стенных шкафчиков, – завершила рассказ Энди, уперев руки в бока. Она быстро разделась, оставшись в одном нижнем белье. Фрэнси и Лейси решительно последовали ее примеру.

В комнату вошла служанка, неся поднос с чаем, и сообщила, что хозяева предлагают им часок отдохнуть, а после того как девушки проснутся, будут распакованы и развешаны их платья.

Увидев внимание, с которым в доме Эйвери следили, чтобы гостям было удобно, Лейси не могла не почувствовать, как в ее душе вновь оживает надежда. Если родители Себастьяна так щедры к едва знакомой гостье, может быть, они великодушно отнесутся и к вероятной невестке и ее доведенной до нищеты и отчаяния семье?

Оставшийся внизу Гаррет нашел Себастьяна в библиотеке старого судьи, бывшего владельца дома, – огромной комнате, вдоль стен которой, от пола до потолка возвышались книжные шкафы, заполненные юридической литературой. Стоя спиной к двери, молодой человек смотрел в широко открытое окно, сжимая в руке стакан разбавленного водой виски.

– Привет, Себастьян, – окликнул друга Гаррет, закрывая за собой дверь.

Себастьян медленно обернулся. На его лице играла ехидная улыбка.

– Итак, похоже, мы присутствуем при возвращении блудного сына! Ты, старик, ужасно выглядишь.

Гаррет развел руками.

– Следы тяжких трудов, – пожаловался он.

– Боже, надеюсь, ты приехал не для того, чтобы снова обсуждать дела твоей проклятой компании. Я уже сказал: мне гораздо больше нравились времена, когда мы оба были вольными птицами. Не понимаю, почему бы тебе не нанять какого-нибудь человека, чтобы он занимался всей этой мерзостью. Твой отец всегда так делал.

Улыбка Гаррета поблекла, но он постарался не выдать разочарования, вызванного нежеланием Себастьяна трезво подойти к его проблемам.

– Да нет, на сей раз я здесь, чтобы приятно провести выходные.

– Отлично. Налить тебе?

Гаррет кивнул, и Себастьян, подойдя к бару, налил виски другу и вновь наполнил свой стакан. Легкий ветерок, врывающийся в открытое окно, играл занавесками из бельгийского кружева, привлекая внимание к ярко-голубой глади озера, раскинувшегося за просторной поляной позади дома.

Себастьян с печальным выражением неотрывно смотрел на сверкающую на солнце воду. Затем, словно стряхнув с себя грустные мысли, повернулся и вручил приятелю стакан. Медленно потягивая крепкий напиток, Гаррет раздумывал над причиной его грусти.

– Все еще тоскуешь по своей кэджен? – осторожно спросил он и, не услышав ответа, продолжал: – Ты говорил, что она ничего для тебя не значила.

Вдруг Себастьян махнул рукой и с притворным безразличием, посмеиваясь, сказал:

– Так оно и было. Она – дочь надсмотрщика на плантациях отца, что находятся выше по реке. Мы познакомились, когда я приехал туда с инспекцией в прошлом месяце.

Он сделал большой глоток, и в его глазах вспыхнули огоньки воспоминаний.

– Хотя, должен признать, она – красавица. И мы действительно прекрасно провели время вместе в те дни недели.

Промелькнувшая в глазах нежность сменилась выражением горечи, и молодой человек резко продолжил:

– Однако отец все расставил на свои места: «Она – кэджен. Достаточно хороша, чтобы работать на тебя, особенно если учесть, что ее отец прекрасно справляется со своими обязанностями, но решительно не может быть подругой молодого Эйвери», – повторил юноша суровый приговор Эйвери-старшего.

Себастьян снова налил себе виски, на сей раз неразбавленного, и Гаррет не мог не задать себе вопрос: сколько же его друг успел выпить за сегодняшний день. Воспоминание о девушке волновало его куда больше, чем он хотел бы показать. Внезапно Гаррет ощутил острый укол совести за то, что он собирался сделать. Если Себастьян действительно был влюблен в эту девушку…

– Хватит об этом, – решительно прекратил молодой Эйвери болезненный для него разговор. – Я видел какую-то милашку вместе с Фрэнси. Кто это такая?

Стараясь отделаться от чувства вины, Гаррет принялся рассказывать историю, которую он готовил всю последнюю неделю.

– Это Лейси Вебстер. Она – школьная подруга Фрэнси. Живет милях в десяти от города, в местечке под названием «Изумрудные дубы».

– Да-да, слышал о таком. Причем не так давно. – Себастьян потер лоб, словно пытаясь что-то вспомнить. – По-моему, кто-то упоминал его в клубе. Когда-то это было великолепное поместье, но, похоже, старик перед смертью продал большую часть земель. Да и хозяйничать там теперь, кажется, некому.

– Совершенно верно. Ее мать не появлялась в свете со дня смерти мужа. Есть еще брат. Он младше Лейси, но о нем вообще мало что известно.

– А она – настоящая красавица. Как это мы никогда не видели ее прежде?

Гаррет, медленно потягивая виски, пожал плечами:

– Она впервые вышла в свет, когда мы с тобой были за границей. А потом перестала появляться в обществе, – он покачал головой. – Причина этого остается для меня загадкой. Но иногда она навещает Фрэнси.

На симпатичном лице Себастьяна появилась хитрая улыбка.

– Похоже, ты кое-что успел о ней выяснить. Интересуешься?

– Не строй планов, – предупредил приятеля Гаррет, стараясь спрятать виноватую улыбку за поднесенным к губам стаканом с виски. – Я первый ее заметил.

Себастьян громко рассмеялся, запрокинув голову.

– У тебя всегда был острый глаз! Мне следовало сразу понять, что ты такое не упустишь. – Он внимательно посмотрел на Гаррета: – У вас что-то серьезное?

Гаррет постарался изобразить недовольство, надеясь, что Себастьян воспримет это как ревность. Однако стоило ему представить Лейси рядом со своим привлекательным другом, как он почувствовал укол настоящего негодования. Неужели Лейси стала ему так небезразлична? Гаррет не отрицал, что она красива, но не скрывалось ли за этим нечто большее?

Отгоняя от себя подобные мысли, Гаррет отвернулся и покачал головой, не отступая от задуманного.

– Мы только что познакомились, – беззаботно сказал он, пытаясь внушить Себастьяну, что это ложь, – как и было на самом деле. Он снова поднес стакан к губам.

– Так, значит, поле битвы пока свободно?

Плотно сжав губы, Гаррет прищурился. Ему все легче было играть роль недовольного поклонника.

– Да, – медленно согласился он и, усмехаясь, добавил с вызовом: – Как будто это для тебя что-нибудь значит!

Себастьян улыбнулся и протянул свой стакан, предлагая Гаррету чокнуться.

– Значит, как в старые добрые времена? Игра начата, и пусть победит сильнейший!