"Кей Хупер. Послание из ада " - читать интересную книгу автора

Бинты на глазах, то есть там, где когда-то были ее глаза, уже стали для
Холлис привычными. Ей было трудно примириться не с ними, а с мыслью о том,
что под повязкой теперь находятся глаза другой женщины. Об их бывшей хозяйке
Холлис знала только, что та погибла в автомобильной катастрофе, оставив
после себя нотариально заверенную и подписанную донорскую карточку.
Врач, осуществивший пересадку, очень гордился проделанной работой. Он
был ужасно раздосадован тем, что Холлис задала ему только один вопрос,
который самому хирургу казался второстепенным.
- Какого они цвета? - озадаченно переспросил он. - Знаете, мисс
Темплтон, мне кажется, вы не вполне осознаете всю сложность...
- Я все осознаю, доктор, - перебила Холлис. - Я отлично понимаю, как вы
гордитесь достижениями современной медицины, благодаря которым у меня
появился шанс снова обрести зрение. Да, я знаю, что пройдут недели, может
быть, месяцы, прежде чем выяснится, насколько успешной была операция. Но
пока мне хотелось бы знать, какого цвета... мои... новые глаза.
- Кажется, они голубые, - сухо ответил врач.
Холдис вздохнула. Раньше ее глаза были карими.
Она была достаточно умна, чтобы понимать - цвет действительно не имеет
значения. Главный вопрос заключался в том, будет ли она видеть? Ей казалось,
что, несмотря на всю уверенность, звучавшую в голосе хирурга, он не может
обещать ей это со всей определенностью.
Врачи, конечно, не сомневались, что все сделано правильно и отторжения
не произойдет. Холлис повезло - ее организм был идеально совместим с
донорской тканью, к тому же ей постоянно вводили специальные препараты,
блокировавшие процессы отторжения и ускорявшие заживление ран. И все же
никто не мог дать ей стопроцентных гарантий.
В целом - если не считать глаз - Холлис пострадала не особенно сильно,
что было достаточно удивительно. Сломанные ребра уже почти срослись. В
больнице ей прооперировали легкое и наложили с полдюжины швов в разных
местах. Что касалось множества синяков и мелких ссадин, то они давно зажили,
не оставив почти никаких следов.
Ах да, теперь она никогда не сможет иметь детей, но если разобраться,
это не так уж страшно. Слепая, эмоционально ущербная женщина с расшатанной
нервной системой не годится в матери - в любом случае она вряд ли сумеет
воспитать своего малыша душевно здоровым, так что беда невелика.
"Я знаю, что ты не спишь, Холлис".
Она не пошевелилась, даже не повернула головы. Снова этот голос, тихий,
но отчетливый. На протяжении тех трех недель, что Холлис провела в больнице,
она слышала его чуть не каждый день. Однажды Холлис даже спросила сиделку,
кто это приходит и подолгу сидит в палате, но та ответила, что не видела
никого, кроме полицейских, которые действительно являлись довольно регулярно
и задавали вежливые вопросы, но Холлис им не отвечала.
Впрочем, с этим странным голосом Холлис тоже разговаривала крайне
редко. Она вообще старалась больше молчать, ограничиваясь короткими фразами
или кивками, когда ее о чем-то спрашивали сиделки или врачи. Она по-прежнему
не чувствовала в себе достаточно сил, чтобы вспоминать о том, что с ней
случилось, не говоря уже о том, чтобы обсуждать это.
"Скоро тебя выпишут, - сказал голос. - Что ты собираешься делать?"
- Броситься под грузовик, - холодно ответила Холлис. - По-моему,
неплохая идея, как тебе кажется?