"Саймон Хоук. Железный трон (Вернорожденный Наследник)" - читать интересную книгу автора

отразило и стоящего за ним Гильвейна Ауреалиса, который остался
таким, каким Эдан помнил его. В противоположность гостю Эдан
изменился до неузнаваемости. Его короткие волосы
- он стал коротко стричь их на четвертом десятке лет, когда
начал лысеть - торчали седым ежиком серо-стального цвета. В
густой окладистой бороде перемежались серые и белые пряди.
Лицо было изборождено временем и боевыми шрамами. От тяжкого
бремени ответственности под глазами Эдана появились темные
мешки, а от многолетней привычки щуриться сквозь забрало на
яркое солнце в уголках глаз образовались гусиные лапки.
Взгляд его выражал усталость и уныние, каких еще несколько
лет назад не было в помине. Некогда стройный и мускулистый,
теперь он усох в талии и груди, и его старые раны ныли в
вечно-влажном воздухе дворца на заливе.
Отражение Гильвейна улыбнулось.
- Для меня ты никогда не будешь старым. Я всегда буду
видеть тебя таким, каким ты явился мне при первой нашей
встрече: застенчивым, неловким юнцом с самым сосредоточенным и
серьезным выражением лица из всех, какие мне доводилось
встречать у людей столь молодых.
- Твой взгляд эльфа куда острее моего,- печально заметил
Эдан.- В своем отражении я часто искал черты того юноши, но
больше не нахожу их.- Он повернулся к магу.- Не поздно ли мне
просить у тебя прощения?
Гильвейн вскинул голову и уставился на Эдана в легком
недоумении.
- О каком прощении ты говоришь?
- Возможно ли, чтобы ты забыл?
- Должен признаться, забыл,- ответил Гильвейн.- Какой
повод для обиды ты дал мне?
- Сильванна,- сказал Эдан.
- Ах, это! - Лицо Гильвейна мгновенно прояснилось.- Я
никогда не обижался. Я просто не одобрял.
- Меня,- сказал Эдан.
Гильвейн покачал головой.
- Нет, ситуацию. Не тебя.
Эдан отвернулся, закусив губу, и задумчиво уставился в
окно.
- Как она?
- Хорошо.
- Все так же прекрасна?
- Она почти не изменилась.
Эдан немного помолчал.
- Она когда-нибудь вспоминает обо мне?
- Да, часто.
- Правда?
- Разве я когда-нибудь лгал тебе?
Эдан повернулся.
- Нет, никогда. Ты всегда был настоящим другом. Но я
думал, что в случае с Сильванной я переступил границы нашей