"Сьюзан Ховач. Роковая привязанность " - читать интересную книгу автора

переполненному поезду, и мысли с газетных новостей перескочили на солнечные
летние дни Бариана. Картины детства ясно всплыли в его памяти. Флип, лежа на
боку посреди ровной зеленой лужайки, с ленивой грацией помахивает длинным
хвостом. Сквозь распахнутые окна дома доносится негромкая фортепьянная
музыка; на железном подвесном диванчике отдыхает женщина. На столе перед ней
стоит вазочка с вишнями. Если бы он подошел к ней и попросил вишни, женщина
бы томно зевнула, на ее лице появилась бы щедрая, ласковая улыбка, и после
прозвучал бы ее снисходительный голос: "Ты растолстеешь, Джастин!". Затем
она прижала бы его к себе, чтобы поцеловать, и дала бы ему столько вишен,
сколько он пожелал бы съесть.
Он помнил постоянное чувство голода, которое испытывал в те дни. Он был
голоден почти всегда, хотя поглощал много корнуолльских сливок и пирогов с
яблочной начинкой. Однажды вечером мужчина, проводивший в солнечную погоду
долгие часы в доме у пианино, заявил ему, что им обоим следует больше
двигаться, не то Джастин располнеет. После этого у них вошло в привычку
после чая гулять в сторону бухты. Каменистая тропа, которая тянулась дальше
за бухту, вела к Плоским Скалам, расположенным у кромки моря; они спускались
туда вдвоем, мужчина помогал ребенку одолеть наиболее крутые участки. Спуск
был трудным.
Громадные булыжники и куски гранита усеивали берег; добравшись до него,
мужчина и ребенок лежали на солнце, наблюдая за бесконечным движением моря,
облизывавшего своими волнами каменистую отмель. Иногда мужчина начинал
говорить. Джастин любил слушать его. Мужчина рисовал словами красочные
картины; внезапно мир становился богатым, волнующим, многоцветным, ярким.
Иногда мужчина молчал, это разочаровывало мальчика, но ему все равно не было
скучно - его завораживала сама личность спутника; в его присутствии даже
прогулка к Плоским Скалам превращалась в приключение, полное предвкушения
опасности. Похоже, мужчина тоже любил эти маленькие походы. Даже если в
Бариане гостили люди, наступало время, когда мужчину охватывало желание уйти
от них, и тогда его единственным спутником становился Джастин - близкий
человек, с которым он мог делить часы уединения.
Джастин, гордый своим привилегированным положением, был готов следовать
за мужчиной хоть на край света. И затем пришел тот уикэнд; он тайком выполз
из безоблачного завтра, и вдруг мир потерял свои краски, наполнился болью,
недоумением, горем...
Впоследствии Джастин вспоминал лишь свою бабушку; она была очень
красива и элегантна в легком голубом костюме.
- Теперь, дорогой, ты поедешь жить ко мне - правда, это замечательно?
Тебе будет намного лучше в Лондоне, чем в этом диком, забытом Богом
уголке... Что? Разве твой папа не объяснил тебе это? Нет, разумеется, ты не
можешь поехать с ним за границу! Он хочет, чтобы ты рос в Англии, получил
хорошее образование, ему неудобно возить с собой повсюду девятилетнего
мальчика. Ты, несомненно, должен это понять... Почему он не пишет? Мой
милый, он никогда не пишет писем - уж я-то знаю это лучше, чем кто-либо
другой! Думаю, он пришлет тебе что-нибудь к рождеству и ко дню рожденья.
Если не забудет. Это, конечно, более вероятно.
Он всегда забывал мой день рожденья, когда учился в школе... И он
действительно забыл. Это ужасно огорчило мальчика. Он все забыл, и Джастин
больше не имел от него вестей.
Поезд с грохотом мчался по темному тоннелю; Джастин снова вернулся в